— Не обманывай… — женщина действительно была умной. — Я чувствую, как льется кровь… внутри льется. Я умру раньше, чем она появится, эта лодка — если она появится. Да и…
Она замолчала и попыталась глубоко вздохнуть — но только охнула от внезапной боли.
— …Я не хочу жить. Я потеряла семью, ребенка и мужа. Я потеряла смысл…
Пилот молчал, и только море мерно разбивало волны о песок. Время от времени игриво настроенный ветер бросал соленые брызги в лица людей, но люди почему-то не улыбались и не щурились.
— Ты сможешь… сделать для меня то, что я… попрошу? — жизнь ее уходила рывками, срывая дыхание и заставляя вздрагивать обоих.
— Конечно.
Мужчина поймал себя на том, что согласился слишком поспешно. Так и оказалось.
— Возьми меня.
Он замер.
— Ну же! Или я совсем не нравлюсь тебе?
Женщина улыбнулась. Капля крови выкатилась из уголка рта и медленно-медленно продолжила свой путь по шее.
Женщина была красивой — даже сейчас. Пилот любил ее — даже сейчас. Некоторое время назад они были вместе и имели все основания предполагать, что останутся вместе надолго — если таковым можно считать срок человеческой жизни. Все разрушилось из-за нескольких обидных случайностей — навсегда.
Оба создали семьи, нажили добра и детей, оба жили неплохо — но время от времени оба просыпались от странной тоски и сквозь разделяющие их километры смотрели навстречу друг другу.
— Это убьет тебя, — неуверенно пробормотал мужчина.
— Это позволит мне умереть счастливой, — ослепительно улыбнулась женщина.
Медленными, осторожными движениями она расстегнула окровавленную рубашку, провела руками по роскошной, полной груди и нарочито небрежно дотронулась до розового соска. Тот немедленно напрягся в ожидании следующей ласки.
Так же медленно и осторожно мужчина склонился над ней, погладил ее руки, поцеловал шею, так же неспешно провел языком по второму соску — женщина вздохнула снова — на этот раз неглубоко и порывисто, и мягко притянула пилота к себе.
Постепенно их движения перестали быть осторожными, они снова, как когда-то давным-давно, приняли друг друга со звериной страстью, женщина стонала и вскрикивала, извиваясь под его натиском, а мужчина был сильным и неистовым, и так же, как когда-то, они кончили вместе и замерли, обессиленные, не способные даже шевельнуться.
Вот только вместо обжигающего жара мужчина ощутил вдруг нарастающий холод.
Подводная лодка оказалась хрупкой с виду пластмассовой конструкцией, подошедшей чуть ли не вплотную к берегу, а человек, вышедший из нее, был очень похожим на пилота.
— Умерла?
Тот молча кивнул.
Женщина полулежала в переднем — пассажирском — кресле, на лице ее застыла счастливая улыбка, и только необычайная бледность выдавала правду.
— Ну, давай в лодку.
Пилот оглянулся — ошеломленный.
— Ты так спокоен?
— Ты тоже будешь спокоен, — парировал подводник. — Когда…
Он запнулся.
— Когда — что?
— Когда узнаешь, сколько их умерло на самом деле.
— И… сколько?
— Точно не знаю. Но — не менее тысячи.
— Тысячи — ее ?..
— Угу. И около пятнадцати тысяч — тебя .
— То есть…
— То есть — тебя. И меня. Давай в лодку, не задерживайся. Каждая секунда пребывания здесь стоит столько же, сколько эта леталка.
Он кивнул в сторону машины, еще раз с тоской взглянул на бледное лицо пассажирки и двинулся в сторону уткнувшейся в близкое дно подлодки.
— Подожди, а как же…
— Сожжем. Ты даже сам это сделаешь.
Машина плавно покачивалась в прицеле — вместе с берегом, редкими деревьями, солнцем и небом, рука дрожала на спуске, и первая очередь ударила не в капот, а в лобовое стекло — слева. Во все стороны брызнули осколки стекла и куски мяса.
— Мазила! — поморщившись, прокомментировал подводник.
Вторая и третья очереди ударили точно в капот, машина плюнула белым дымом и лодка поспешно ушла вниз, а через мгновение ударная волна чуть не разбила ее о дно, грохот оглушил и, всплыв на поверхность, оба пассажира увидели только огромный, все еще оседающий столб песка.
— Не беспокойся, — глухо сказал подводник. — Там была вспышка, как при небольшом ядерном взрыве. Там ничего не осталось.
Он достал из шкафа пластиковую бутылку с рыжей жидкостью и два пластиковых же стакана.
— Давай помянем ее, что ли… Заодно и разберемся, что делать дальше.
Лодка мирно скользила в толще воды, было тихо — только едва слышно шуршали двигатели и кондиционер, и не верилось, что всего лишь несколько часов отделяют пассажиров от страшной воронки и медленно оседающих на песок останков любимой. Впрочем, коньяк уже начал действовать, и многое — очень многое — воспринималось сквозь мутную алкогольную линзу.
Читать дальше