Екатерина Тильман - Что снится вампирам?

Евгений подавленно молчал. Да, ситуация оказалась куда серьезнее, чем можно было ожидать! Уж по крайней мере на международный скандал он не рассчитывал...

— Теперь видите, что вы натворили! — Гуминский больше не сдерживался. — А ведь Ян в свое время предупреждал вас, чтобы вы не занимались самодеятельностью в отношении этой эсперки! Или все-таки не предупреждал?

Евгений проглотил комок.

— Предупреждал, — выдавил он из себя. — Но это было так давно... И потом, разве Веренков знал о ее происхождении? По-моему, он имел в виду что-то другое...

— Что бы он ни имел в виду, следовало прислушаться к его рекомендациям — как это делаю я, например! У Яна отличная интуиция и замечательное чутье на опасность, если он говорит «нет», не надо спрашивать, почему! Особенно, если вы дорожите его отношением к вам!

Евгений густо покраснел. До него дошло наконец, что он и в самом деле крупно подвел Веренкова, пусть тот и не запретил поиски прямо, ограничившись общей рекомендацией. Рассчитывал на благоразумие своего ученика? Если так, то Евгений не оправдал ожиданий...

— Я вижу, вы осознали наконец всю серьезность положения, — снова заговорил Гуминский. — Тогда надеюсь, вас не затруднит ответить на ряд вопросов. И прежде всего: каким образом вам стало известно, что Антонина Завилейски и графиня Горвич — одно лицо? Если, как вы сами уверяете, этого не знает даже Веренков!

Евгений внутренне напрягся. Ну вот, теперь-то и начнется... Игра в вопросы-ответы! Не проболтаться бы о главном...

— Ничего особенного мне не стало известно, — осторожно начал он. — Вы же знаете, что Антонина была подругой моей жены. Странно, что вас удивляет наш интерес к ее прошлому! — Евгений сделал паузу, лихорадочно соображая, что же говорить дальше: ведь про Юргена не следует упоминать ни в коем случае! — А то, что она графиня, мы узнали совершенно случайно: жена увидела фото со свадьбы в старой газете. В светской хронике... Я долго не мог поверить, — Евгений почувствовал, что «поймал несущую», и теперь врал раскованно и вдохновенно. — Но имя, страна... В общем, когда я окончательно убедился, что Антонина действительно была графиней Горвич...

— Это когда же? После запроса в МИД? — перебил Гуминский, заставив Евгения в очередной раз вздрогнуть. — Кстати, не советую в ближайшее время видеться со своим приятелем: он как раз доедает валидол после беседы с министром... которую тоже вы ему устроили! Ну так продолжайте: после того, как вы окончательно убедились, вы сели в вертолет... Нет-нет, господин Миллер, если вы сейчас начнете уверять меня, что это была случайная авария, я вас просто выставлю за дверь! Или вы хотите, чтобы я направил опергруппу для осмотра машины? Я понимаю, что пограничники уже делали это, но ведь они не искали того, что буду искать я... — он замолчал и внимательно посмотрел Евгению в глаза. — Ага, так я и думал, следы «аварии» наверняка до сих пор лежат где-нибудь среди инструментов и прочего барахла! Так?

Евгений устало откинулся в кресле и закрыл глаза. Окружающее вдруг стало каким-то далеким и безразличным. Пусть едут куда хотят, ищут что хотят, и вообще — как это все ему осточертело! Возможно, будь на месте шефа Ян, Евгений рассказал бы ему все сразу и без утайки — да и вряд ли тот стал бы так дергаться и нервничать из-за этой дурацкой ноты: наверняка что-нибудь придумал бы! Но говорить дальше с Гуминским было просто невыносимо...

...Очевидно, его мысли отразились на лице, потому что Гуминский резко повернулся к столу:

— Я вижу, у вас нет желания помочь мне в ликвидации последствий вашей самодеятельности. Что ж, тогда лучше будет сделать наш разговор более официальным, — он открыл ящик стола и достал микрофон. — До этого момента наша беседа не фиксировалась. Сейчас я включу запись и еще раз предложу вам последовательно, шаг за шагом описать ваше пребывание в замке графа Горвича — абсолютно все, что сможете вспомнить! Запись будет иметь силу протокола и поможет облегчить вашу дальнейшую участь. Или, в случае отказа, ухудшить ее — и это будет намного легче сделать, учитывая все обстоятельства!

Евгений покосился на микрофон и испытал приступ упрямого отчаяния. Интересно, а если он сейчас возьмет и надиктует на пленку разговоры с Тонечкой? Точнее, с ее астралом... И опишет все подробности ее появления? Евгений ярко представил себе такой разговор и содрогнулся. Ну уж нет! Сразу из кабинета — в психушку! Впрочем, даже не это главное... Что будет с ней?.. Если шеф все же поверит... Ведь призраки исчезают при прямом взгляде — так имеет ли Евгений право привлекать к Тонечке столь пристальное внимание?