Екатерина Тильман - Что снится вампирам?

— Хм, — протянул Олег, — а ведь в этом что-то есть... По крайней мере, это можно сделать сразу, и сразу проверить результат... Знаешь, — он посмотрел на Евгения со смешанным выражениям зависти и восхищения, — это первая здравая мысль в лаборатории за последние две недели!

— Ну, — Евгений смущенно опустил глаза. — Иногда свежий взгляд со стороны бывает полезен...

— Ну да! — ехидно встряла Ниночка. — Он хочет сказать, что для успеха общего дела его надо удалить отсюда еще на пару месяцев — для большей свежести взгляда! Нет, серьезно, Жень, когда кончается твой отпуск? И чем ты собираешься заниматься после? Ей-богу, всякий раз так тяжело ждать твоего очередного «визита»...

Евгений открыл было рот — и вдруг понял, что не может ответить на этот простой вопрос. Что делать дальше? Раньше такой проблемы не существовало... Но теперь, когда он волею судьбы узнал нечто невероятное — разве сможет он легко вернуться к обычной повседневной работе?! Конечно нет — отныне его жизнь долго еще будет посвящена главной задаче: найти астрал Тонечки, разобраться с его природой...

Он вспомнил слова Юли: «ты что, надеешься прожить две жизни? свою и ее? думаешь, у тебя хватит сил?» В чем-то она была права: это действительно невероятно трудно!..

Да, но разве о таком расскажешь кому-нибудь?! Пожалуй, впервые Евгений осознал, какой груз взвалил на себя, и как нелегко будет продолжать начатые поиски. И вправду надо как-то определяться с работой... И предстоит беседа с Яном — нелегкая, даже если он не знает об истинной причине заграничных экскурсий...

Нина удивленно смотрела на него — она явно не ожидала, что ее вопрос вызовет такие затруднения. Евгений лихорадочно конструировал нейтральный ответ вроде «пока не знаю», «не решил еще», «это не только от меня зависит» — когда дверь неожиданно приоткрылась.

С удивлением и легким беспокойством Евгений увидел входящего в лабораторию Гуминского. Вот досада! Он же специально пришел в институт вечером, чтобы избежать встреч с начальством!

— Добрый вечер, господин Миллер! — произнес шеф. — Мне сказали, что вы здесь, и я решил зайти, поздравить вас. Надеюсь, вы вполне счастливы? И госпожа Миллер тоже?..

— Спасибо, у нас все хорошо! — вежливо ответил Евгений, начиная чувствовать неприятный холодок: если шеф искал его специально, значит, его самодеятельное расследование биографии Тонечки все же привлекло внимание руководства...

— Вы не могли бы зайти ко мне, господин Миллер? — неожиданно сказал шеф. — Мне хотелось бы поговорить с вами...

Как раз этого Евгению хотелось меньше всего! Нетрудно догадаться, о чем будет говорить Гуминский... Но разве можно не выполнить прямой приказ, даже если он выражен в форме просьбы! Евгений внутренне вздохнул, готовясь к неприятному разговору, скомкано попрощался с друзьями и вышел вслед за шефом.

Спускаясь по лестнице, Гуминский ни разу не оглянулся — и Евгений в конце концов разозлился. Какого черта? Не на допрос же его ведут, в самом деле!

По-прежнему идя друг за другом, они дошли до кабинета, и Гуминский долго возился, отпирая его. Потом жестом пригласил Евгения войти, указал на кресло. И начал неторопливо:

— Вы знаете, господин Миллер, меня очень заинтересовала ваша поездка. Дело в том, что я интересуюсь историей знатных родов Шатогории, и если вы согласитесь удовлетворить мое простительное любопытство в отношении семьи Горвич...

Евгений слегка расслабился. Ну, если дело только в этом, тогда обойдется... Главное, не сболтнуть лишнего!..

Медленно и обстоятельно он начал описывать графа Матиуша Горвича — таким, каким воспринял его после первого «вертолетного» визита. Шеф внимательно слушал, не перебивая и не переспрашивая. Когда Евгений закончил, он откинулся назад и заговорил:

— Что ж, ваше мнение о графе довольно любопытно, спасибо. Правда меня, когда я задавал вопрос, больше интересовал не граф, а графиня Горвич... как, впрочем, и вас, насколько я понимаю, — Гуминский холодно усмехнулся, глядя, на побледневшее лицо Евгения. — Так что продолжайте, я слушаю...

«Один, два, три... — Евгений буквально слышал насмешливый отсчет невидимого рефери. — Так вот оно что... Четыре, пять... Ну ладно, потягаемся... Шесть, семь... Семь — еще не нокаут!»

Он поднял голову и твердо посмотрел в глаза шефа и заговорил холодно-вежливым тоном:

— Боюсь, что мне трудно будет удовлетворить ваше любопытство. Я действительно интересовался графиней, но граф был весьма неразговорчив, когда речь заходила о ней. Так что если вы уточните, что именно вы хотели бы услышать...