Аноним Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ (целикомъ)

Денег у меня не было совсем, даже из двадцать первого века: в экспедиции ими распоряжался Василич и я свои карманные финансы просто клал в бардачок. Так что за завтраком, продлившимся довольно долго, мы обсудили перспективы поправки финансового положения. Заодно я выяснил и некоторые особенности современной крестьянской жизни. И - по ходу разговора - слегка себя 'залегендировал'.

- Я вот что думаю, никого в степи не было. Федулкин может твою одёжу забрал, только это вряд ли: я его все время видел, не останавливался он возле твоего места. Да и сам ты навряд ли так раздетым в степь ушел, не иначе злыдни какие тебя опоили и ограбили да в степи помирать и бросили, вот и болит у тебя все: били сильно. А одёжа твоя сильно дорогая была? Поди магазинная?

- Магазинная...

- Тогда не иначе мы их и спугнули, не успели тебя навовсе раздеть. А то и молнии испужались, хотя навряд ли, молнию-то Федулкин видал. Его поспрошать надо, может он и татей тоже видал. Но скорее увидели, как мы едем и убежали.

- Это точно, выходит дважды ты меня спас - мне идея с ограблением понравилась, поскольку объясняла и отсутствие денег с документами и мое неожиданное появление в голой степи в десяти верстах от ближайшего села одетым явно не по сезону.

- А ты каких будешь?

- Что значит - каких?

- Говоришь ты чудно. По-русски, не как немцы какие там, а чудно. Ты не русский что ли?

- Ну да... то есть нет. Я на самом деле русский, просто родители в другую страну уехали когда меня еще не было. Я и родился совсем в другой стране, а в Россию попал как один остался. Тут родня-то какая-нибудь, да найдется. А не найдется - так на родной земле всяко лучше чем в иноземщине.

- Ну, а что же тебя в степь-то понесло?

- Не помню. Как на пароходе плыл, помню, как какой-то помещик уговаривал меня ему в имении машины наладить - помню. Денег-то у меня русских и вовсе не было, так что решил подзаработать по дороге. А то ведь родню найти - это сколько же денег-то нужно! А что потом было - нет, не помню.

- Ну и ладно, потом вспомнишь. А без денег - беда... небось твой помещик этот тебя и обобрал. Так верно он и не помещик был, а разбойник какой. А давай ножик твой трактирщику заложим? Хороший ножик, трактирщик рубля три даст, кабы не пять. Купим пшена мешок, или даже два, а потом деньги будут - выкупишь ножик. Трактирщик у нас свой, не зажилит.

- Наверное так и сделаем - ладно, фиг с ним, с ножиком, у меня и мультитул есть. - А ты вот расскажи, как тут люди живут, чем деньги зарабатывают?

Разговор мы продолжили во дворе: Дима что-то вырубал потихоньку из палок, я же просто сидел на каком-то обрубке бревна, прикрытым для мягкости сложенной овечьей шкурой, и вырезал себе деревянную ложку - Дима намекнул, что он бы и сам мне ее сделал, да времени нет. Все-таки похоже ничего серьезного я себе не отбил - задница еще болела, но уже гораздо меньше. Сидеть уже можно, вот ходить пока еще больно. Так что руки у нас были заняты, а языки - свободны, и мы активно ими пользовались. Правда я все больше слушал, лишь иногда задавая все новые вопросы.

И я узнал, что Ерзовка того (или нынешнего) времени была селом довольно зажиточным. И - очень большим, дворов поболее полутысячи, одно слово - волостной центр. Народ в основном занимался садоводством и огородничеством, хлеб, конечно, тоже сеяли, но не сказать чтобы много - степь "выпахали" и изгадили еще деды нынешних селян и чуть не три четверти земель вокруг были к пахоте практически непригодны. Однако почти каждая семья занималась еще и извозом - благо спрос на эту услугу на Астраханском тракте был высок круглый год, да зимой можно было вполне прилично заработать на заводах в Царицыне - но это если повезет работу найти. В общем, народ, по Диминым словам, не бедствовал.

Были, конечно, в селе и бедняки (у ним Дмитрий относил тех, кто жил впроголодь, чуть ли не умирая с голоду), но таковых было немного, в основном "бездельники" или, как и сам Дмитрий, "одинцы". То есть те (из молодежи в основном), кто как-либо разругавшись с родней, выделялся из семьи в отдельное хозяйство. Дмитрий "выделился" из семьи дядьев (сам он оказался сиротой с 12 лет, да у дядьев несладко было, вот по осени и ушел от них), и "обчество" ему по традиции помогло построить какой-никакой домишко и выделило землю. И, так же по "традиции", земля была "неудобной", или, если отбросить политкорректность, для земледелия мало пригодной. Собственно, сам он как раз позавчера на надел и съездил с землемером (это который с воплями умчался, как я понял), а на молнию поглядеть повернул чтобы хоть как-то развеселиться и развеять состояние охватившей его полной безнадёги.