Сатоясу (TENKY) - Хроники Конца Света 1-A

— Какая разница, что говорят люди. Каку может и создает проблемы, но он совсем не плохой человек.

— То же относится и к тебе, Казами.

— А что же ты, Мистер Злодейская Семья? — Казами подняла голову, чтобы взглянуть на Саяму. Ее взгляд скользнул вверх и вниз по его наряду. — Видок у тебя приличный, но ты вечно все усложняешь.

— Каким образом?

— Мне сложно представить, кто бы мог стоять с тобой рядом. Я не могу вообразить того, кто бы балансировал твой идиотизм, как вот Каку для меня.

— Нет никого, у кого хватит сил на то, чтобы стоять со мной на равных.

— Я говорю не о том, — Казами выдала беспокойную улыбку. Она слегка помахала рукой вперед и назад. — Я говорю о балансе. Равные могут стоять только на одной чаше весов, ведь так? Тебе же нужен контрбаланс.

Саяма задумался над словами Казами. И:

— Кто-то вроде этого будет либо противоположной силой, либо помехой.

— Выходит я противоположная сила или помеха для Каку?

Легкая улыбка сопровождала этот вопрос. Саяма пожал плечами:

— Я не знаю ответа, потому не могу спорить с кем-то вроде тебя, кто знает ответ.

— О, как честно.

— Я честный человек, Казами. Просто, по какой странной причине, я время от времени попадаю из-за этого в неприятности. Не это ли имелось в виду, когда говорили — честный человек подобен глупцу? Да, наши предки произносили поистине великие слова.

— Ну да, бесспорно. Если таким ты себя видишь в своей персональной вселенной, не мне тебя останавливать.

Саяма горько на это улыбнулся. Он переглянулся с Казами, и произнес:

— Что ж, хорошо. Я признаю, что отношения как у тебя и Каку существуют. Однако я сомневаюсь, подобное случится со мной. К тому же, проблемно даже думать о том, чтобы поместить кого-то такого напротив меня.

— Проблемно?

— Фамилия "Саяма" предписывает роль злодея. А что ты поместишь напротив зла?

У Казами не было ответа. Она лишь опустила плечи и вздохнула:

— Ты действительно сложный человек.

— Ооки-сенсей ранее сказала то же самое.

— Все это говорят. А еще нам интересно, когда же ты, наконец, сделаешь что-то серьёзное.

— Я никогда этого не делал, потому, не могу сказать… и если бы сделал, я столь неопытен, что наверняка бы просто боялся самого себя.

— …какой же ты все таки сложный, Саяма.

— Тебе незачем повторяться, — сказал он с улыбкой, прежде чем слегка хлопнуть неподвижно лежащего на спине, будто во сне, Изумо. — Ты не спишь, правда? Давай быстрее возвращайся и ныряй с головой в свой непринужденный способ жизни.

— Э? — пробормотала Казами, взглянув вниз.

Изумо открыл глаза.

— Нуу...

— Не «нукай». Если ты проснулся, то чего не встаешь?

— Ты так приятно пахнешь, Чисато.

Глаза Изумо счастливо закатились, когда Казами залилась краской.

— Ха, — засмеялся Саяма, перед тем как похлопать Казами по плечу, повернуться спиной, и уйти.

Он продолжил свой путь к главным воротам.

Сделав всего пару шагов, он обнаружил еще одну фигуру.

Кто-то шагал вниз по ступенькам со второго этажа общего здания второго года.

Это был высокий престарелый мужчина. Он носил черный жилет, черные брюки и черные перчатки. Он был лыс и бородат.

— Зигфрид Зонбург, библиотекарь.

Саяма разговаривал с ним пару раз во время своей работы в школьном совете. Мужчина был не очень словоохотлив.

— Его редко встретишь за пределами библиотеки, — пробормотал он, прежде чем продолжить путь.

Он снова осмотрелся вокруг, и не увидел ничего, кроме школьного пейзажа в середине весны.

— Какое мирное место.

Позади себя, он услышал повторяющейся звуки ударов по телу и вопли Изумо.

Солнце клонилось к закату.

Его лучи, подобно ветру, просеивались сквозь лес, окруженный горами.

Лес в основном состоял из кедров. Одинокая фигура опустилась у одного из таких деревьев.

Фигура сидела на земле.

Мужчина средних лет сидел так, что солнце освещало его сбоку. Его коротко остриженные волосы были влажными от чего-то,поблескивающего на солнце. Жидкость с его волос стекала по лбу вниз, окрашивая левую половину лица темным цветом.

Его одежда напоминала бело-черную военную форму. Однако левое плечо и левая нога этой формы разорвалась, и что-то темное стекало также и оттуда, сопровождаемое его прерывистым дыханием.

Он выпрямил левую руку и поскреб ей по земле. С залитыми кровью глазами он вполне уже мог ослепнуть. Левая рука продолжала шарить по земле.

В конце концов, ему удалось обнаружить что-то между камней и упавших листьев.