Борис Романовский: Преступление в Медовом раю

На следующее утро «магнитного ползуна» выпустили сразу после завтрака. Все ждали, затаив дыхание, и, наконец, в одном из иллюминаторов появилось светлое пятнышко. Оно росло, стали видны две металлические лапки с губками-пылесосами на концах… Потом робот переполз на другое место и исчез, а люди приникли к окну в новый мир.

Вокруг ракеты была выжженная земля, покрытая шлаком и еще дымящаяся. Но за краем гаревой площадки, чуть ли не на глазах тесня ее, буйно росла трава. Пестрая, зеленая с желтым и синим. Это было очень красиво, трава каждого цвета росла кустиками или, скорее, клумбами. Кончалась оранжевая клумба, начиналась синяя… За травой шли кустарники и лес, яркий, ненастоящий. Он был похож на старинную палехскую миниатюру: деревья с красными или синими стволами, неправдоподобная, причудливая, разноцветная листва…

Этот день просидели в ракете, ждали, не подойдет ли поближе мир планеты — животные, если они здесь есть, птицы. Нужно было оценить опасности этого леса, слишком уж ярко и добродушно он выглядел, взять пробы воздуха, исследовать микроорганизмы.

И все очень ждали разумных существ.

Но существа не появлялись. Люди занялись анализами. Прежде всего — воздух и микробы. Потом за травой послали «краба». Маленький танк с щупальцами, управляемый с ракеты, нарвал разноцветной травы и даже прутик с листвой от росшего ближе других куста. Он же принес пригоршню почвы. Потом еще один рейс. Потом еще. Так прошел день второй.

На третий день проснулись очень рано, как только взошло местное солнце.

— Смотрите! — крикнула Мзия. — Ночью был дождь! Отмыло все иллюминаторы!

Действительно, оставшиеся невымытыми стекла были в подтеках, но довольно чистые. Над горизонтом сияла вполне земная разноцветная радуга.

— Странно, — задумчиво произнесла Жаннет, приступая к завтраку, — почему трава здесь оранжевая?

— Потому что фотосинтез может осуществляться не только в хлорофилле. Возможны другие механизмы … — л Антуан Пуйярд, не дожевав первого куска, пустился с высоты знаний объяснять способы усвоения растениями световой энергии. Говорил он долго и скучно, с отступлениями и примерами, основательно испортив остальным и аппетит, и настроение.

Чертыхнувшись про себя, Эррера двинулся из каютки-столовой проверять показания приборов. У приборного пульта уже были Крошка и Мзия.

— Воздух как воздух, — заметил Рэд. — Четыре группы микроорганизмов, совершенно безвредных.

— Выходи в шортах и загорай? — ехидно спросил Эррера.

— Можно. — Смутить Рэда было нелегко.

Эррера задумался. Тихо гудела система жизнеобеспечения, пощелкивали приборы. Когда он поднял голову и обернулся, то увидел, что за спиной собрались уже и все остальные.

— Нужно выйти и осмотреться, — тихо предложил Алексей.

Эррера подумал еще.

— Хорошо, — решился он. — Выходим. Надеть скафандры, взять оружие… — Эррера повернулся к Сударушкину. — Прихвати мышей, штук пять… Остаются Мзия и Том.

— Но почему я? — закричал в отчаянии Гаррисон.

— Ты пилот…

Когда группа подошла к заметно приблизившемуся краю опаленной земли, первое, что всех поразило, — была роса. Обычная, виденная всеми многократно на Земле… Потом какие-то насекомые, прыгающие и летающие. И деревья— огромные, развесистые оранжевые, помельче — синие и другие, с красными на зеленой подкладке листьями.

Сударушкин извлек из прозрачного мешка клетку с мышами. Мыши задрали мордочки и ожесточенно начали нюхать воздух. Покидать этот мир они не собирались.

Тогда главный биолог произнес вполголоса сложное заклятие, бросил клетку со зверьками в траву и откинул шлем.

Его примеру последовали остальные. В лицо людям ударил воздух, напоенный ароматами. И какими ароматами! Воздух казался густым от запахов меда, непривычного, неземного меда незнаемых цветов. Тишина, полная тишина, никакого гудения механических систем. Шелест оранжевых листьев, тепло солнечных лучей на затылках… Десантники стояли с лучевыми пистолетами в руках, слушали тишину и вдыхали этот воздух. Их обступал покой. И за этим покоем не чувствовалось никакой затаенной опасности, ничего недосказанного и скрытно-угрожающего.

Внезапно вскрикнула Ютта — из травы высунулась усатая кошачья морда. Люди отступили, подняв пистолеты, и из синих зарослей вышел диковинный зверь, около метра длиной, с восемью мускулистыми ногами, покрытый коричневой с переливами шерстью. Он больше походил на мохнатую гусеницу, однако казался симпатичным и внушал доверие. Без тени любопытства зверь посмотрел на них, отщипнул клок оранжевой травы, задумчиво ее пожевал и ушел.