Роберт Хайнлайн - Небесный фермер

– Э-э-э… привет! – сказал я и подошел к полке. Он кивнул, продолжая читать.

Книги на месте не оказалось. Я оглянулся вокруг.

– Что ты ищешь, Билл? – спросил отец. Я наконец узрел, что у него в руках справочник Смита.

– Ничего, – сказал я. – Я не знал, что ты ее читаешь.

– Эту книгу?

– Неважно. Найду что-нибудь другое.

– Бери, я ее уже просмотрел.

– Да не… Ну ладно, спасибо. – Я взял справочник и развернулся.

– Погоди минутку, Билл.

Я остановился.

– Я принял решение, Билл. Я не поеду.

– Чего?!

– Ты был прав. Мы с тобой друзья, и мое место здесь.

– Да, но… Послушай, Джордж, зря я ляпнул про паек. Я прекрасно знаю, что паек тут ни при чем. Ты уезжаешь… ну, потому, что тебе обязательно нужно уехать.

Я хотел сказать, что понимаю: он едет из-за Анны. Но боялся, что если произнесу ее имя вслух, то, чего доброго, разрыдаюсь как младенец.

– Ты имеешь в виду, что хочешь остаться и поступить в колледж?

– Ну… – Честно говоря, я вовсе не это имел в виду. Я твердо был намерен лететь на Ганимед. – Я не об этом. Просто я знаю, почему ты хочешь уехать. Почему ты должен уехать.

– Хм… – Он долго возился с трубкой, раскуривая ее. Потом сказал: – Ясно. Хотя и не совсем. Давай договоримся, Билл. Дружба прежде всего. Или мы летим вместе, или вместе остаемся – если только ты сам не захочешь остаться и получить образование, чтобы потом присоединиться ко мне. Так будет справедливо?

– А? Да, конечно!

– Ладно, поговорим об этом позже.

Я пожелал ему спокойной ночи и в темпе смылся в спальню. Уильям, мальчик мой, сказал я себе, дело в шляпе. Если только ты не размякнешь и не согласишься на разлуку. Я забрался в постель и раскрыл книгу. Ганимед оказался третьим спутником Юпитера; я, конечно, мог и сам об этом вспомнить. Вполне приличная планетка, даром что спутник: больше Меркурия и гораздо больше Луны. Сила тяжести в три раза меньше земной. Там я буду весить около сорока пяти фунтов 4. Впервые на Ганимеде люди высадились в 1985 году – это я знал и без Смита, – а проект создания атмосферы начали осуществлять в 1988 году и продолжали до сих пор. В книге был стереоснимок Юпитера – вид с Ганимеда: круглый, как яблоко, красновато-оранжевый, приплюснутый на полюсах. Чудесная планета! Я так и уснул, разглядывая снимок.

Следующие три дня мы с классом проходили урок географии в Антарктике, так что с отцом поговорить не удалось. Я вернулся со слегка обмороженным носом, потрясными фотографиями пингвинов и прояснившимися мозгами. У меня было время подумать.

Отец, как всегда, перепутал расходные записи, но, к счастью, не выбросил упаковки, так что я быстро привел все в порядок. После обеда я позволил ему выиграть две партии, а затем сказал:

– Послушай, Джордж…

– Да?

– Помнишь наш разговор?

– Да, конечно.

– Так вот: я несовершеннолетний и без твоего разрешения уехать не могу. По-моему, лучше бы тебе взять меня с собой, но если ты против, школу я не брошу. В любом случае тебе надо лететь… ты обязательно должен лететь, сам знаешь почему. Прошу тебя: обдумай все как следует. Я очень хочу поехать с тобой, но если нет – капризничать не стану.

Отец даже смутился.

– Это другой разговор, сынок. Значит, ты хочешь отпустить меня, а сам останешься и закончишь школу? Без дураков?

– «Хочешь» – это слишком сильно сказано. Но я согласен.

– Спасибо. – Отец порылся в сумке и достал большую ксерокопию. – Взгляни-ка сюда.

– Что это?

– Копия твоего заявления об эмиграции. Я подал его два дня назад.

Следующие несколько дней я сидел на уроках как на иголках. Отец предупредил меня, чтобы я не зарывался: наши заявления еще никто не утвердил.

– Знаешь, Билл, заявок в десять раз больше, чем мест.

– Но ведь большинство рвутся на Венеру или на Марс. Ганимед слишком уж далеко, это не для неженок.

– Я не говорю о заявках во все колонии; я имею в виду заявки на Ганимед, на первый рейс «Мейфлауэра».

– Все равно, ты меня не испугал. В любом случае подходящих кандидатов будет не больше одного из десяти.

Отец со мной согласился. Впервые в истории, сказал он, колонистов отбирают так тщательно. Обычно колонии были местом ссылки отбросов общества, преступников и неудачников.

– Но, Билл, – продолжил он, – почему ты так уверен, что мы с тобой подойдем? Мы ведь никакие не супермены.

Я опешил. Мне и в голову не приходило, что мы недостаточно хороши для колоний.

– Джордж, они не могут нас забраковать!