Стивен Харпер - Империя Немых

Бен все делал точно и правильно, как будто ему каждый день приходилось стоять у пульта корабля, на борту которого находилось мертвое тело его матери. На экранах синее небо сделалось сначала пурпурным, а потом почернело. Вокруг мигали яркие звезды. Бен внимательно следил за датчиками, но никого не заметил поблизости. Несколько кораблей кружили на орбите, и Бен старался держаться от них подальше. Преодолев гравитационное поле Беллерофона, Бен включил режим дрейфа, а сам стал думать, какой же выбрать курс. Ему самому было совершенно все равно, куда отправиться, но он понимал, что Кенди не стоит приближаться к тем планетам, которые уже поглотила тьма, бушующая в Мечте.

Теперь Бену стало совершенно ясно, почему не давали о себе знать Немые с планет, уже поглоченных тьмой, и почему корабли-разведчики так и не вернулись назад. Людей охватила апатия, глубокая тоска, начались приступы социопатического поведения — разве в таких условиях станешь думать о том, что где-то ждут от тебя сообщений? Бен надеялся только, что Кенди почувствует себя лучше, когда им удастся выбраться на еще не затронутую тьмой территорию. А может, и не почувствует. Бен обладал весьма ограниченными знаниями по теории Мечты, но он, однако, понимал, что Немые создают свой образ Мечты, опираясь на окружающие их ближайшие сознания. Если Немой перемещался из одного «места» в Мечте в другое, это означало просто, что он выбирал для себя новые сознания, с помощью которых и создавалось это новое место. Если отвезти Кенди подальше от пораженных сознаний Беллерофона, поближе к здоровым, еще не затронутым катастрофой, ему должно стать легче.

Если только сознание самого Кенди не будет по-прежнему тянуться назад, к Беллерофону. Если только Бен имеет более или менее верное представление о том, что происходит в Мечте. Если только…

Бен решил не предаваться сомнениям. Если окажется, что он ошибся, он попробует что-нибудь другое. Он не должен позволить Кенди умереть, как дал умереть своей матери.

Справившись по картам, Бен решил, что ближайших планет лучше избегать, потому что и они могли оказаться затронутыми той же волной, что обрушилась на Беллерофон. Своей целью он избрал планету, расположенную ближе к центру Конфедерации Независимости. Если что-нибудь пойдет не так, позвать на помощь оттуда будет проще.

Нет, не проще. Позвать на помощь можно при помощи радио или через Немого. Если же та планета, куда он направляется, тоже поглощена тьмой, то коммуникации через Немых стали там невозможны, а радиосвязь — для него слишком медленный путь. Но ничего другого ему все равно не оставалось. Он выбрал мир, который назывался Никита, ввел его координаты и нажал на кнопку, которая вывела корабль в смещенное пространство.

Экран загорелся психоделическими красками, и Бен затемнил вид.

— Куда мы направляемся? — спросила Харен по интеркому. — Мы вошли в смещение, но больше я пока ничего не знаю.

Бен все ей рассказал.

— Мы прибудем на место через несколько часов. Я останусь у пульта.

— Двигатели в порядке, — сказала Харен. — Я обмою тело матушки Ары и помещу его в криокамеру.

Тело. Его мать уже превратилась из живого существа в неодушевленный предмет. Бен сглотнул, потом снова склонился над панелью управления. Полет в смещенном пространстве требовал постоянной корректировки курса, а Бен не был еще достаточно опытен, чтобы производить все необходимые операции автоматически. Все его мировосприятие сузилось до панели управления перед глазами. Первая корректировка, потом еще одна, потом еще. Прошло три часа. Они выходят из смещенного пространства. Осталось три… две… одна… Вышли!

Резко оживились системы коммуникации. Набегали и опять уплывали голоса, пока компьютер вел автоматическую настройку на частоту управления. Когда частота была поймана, пространство вокруг заполнилось голосами, отдающими команды кораблям, движущимся по орбите, взлетающим, садящимся… Волны Никиты бурлили жизнью, и Бен с облегчением вздохнул.

На его плечо опустилась рука. Он от неожиданности подпрыгнул в кресле, потом повернулся. Сзади стоял Кенди. Его карие глаза ярко светились, мужественное лицо дышало эмоциями.

— Спасибо, — тихо произнес он.

— Мама умерла, — выпалил Бен и сразу отвернулся к панели, смутившись сам не зная отчего.

— Я знаю, — сказал Кенди. — Я все помню.

Он обнял Бена сзади. Бен на мгновение прислонился к нему. Он вновь его чувствует.

Они не шевелились до тех пор, пока не запищал сигнал тревоги, предупреждая Бена, что они слишком близко подошли к другому кораблю — к военному. Кенди разжал руки, и Бен вновь почувствовал себя опустошенным, хотя и совсем не так, как тогда, на Беллерофоне.