Кир Булычев - Сто лет тому вперед

— Разве с этими волшебниками разберешься? У них ковров много. И восточные летают, аравийские, и наши. Думаю, какой-нибудь местный.

Птица Дурында вилась под облаком, и ее крик еле слышно доносился с высоты:

— Какое преступление! На кого подняли руку…

Вдруг Алиса увидела, как тельце мертвой Царевны-лягушки поднялось над водой и поплыло по воздуху. Потом медленно опустилось на траву, в ложбину, где скрывалась Алиса.

Алиса сразу догадалась, что это волшебник в шапке-невидимке держит в руке погибшую лягушку. Поэтому она спросила:

— Вас не ранили?

— Нет, — ответил тихий значительный голос.

— Это вы, волшебник Оох? — спросила Алиса.

— Да, моя девочка, — сказал волшебник. — Ковер жалко, они его весь продырявили. А новых ковров уже не делают. Разучились. Ты из-за этих бандитов к нам приехала?

— Да, — сказала Алиса. — Вы как догадались?

Странно было разговаривать с воздухом. Ей хотелось протянуть руку, потрогать волшебника, чтобы убедиться, существует ли он на самом деле.

Волшебник Оох, старый мудрец, видно, догадался об этом, и Алиса почувствовала, как теплая сухая ладонь опустилась ей на плечо.

Над головой взвизгнула пуля. Один из пришельцев на всякий случай выстрелил в их сторону.

— Сначала, — сказал волшебник, — мне бы хотелось оживить Царевну-лягушку. Большая беда, если она погибнет. Это ведь милейшая девушка, работящая, заботливая, она должна жить. Иначе погибнет целая сказка.

Тельце лягушки приподнялось в воздухе, и Алиса услышала глубокий вздох — волшебник, вероятно, поднес лягушку ко рту и старался вдохнуть в нее жизнь. Лягушка пошевелилась, подтянула длинные ножки и уселась в воздухе прямо перед лицом Алисы. Потом поправила передними лапками корону.

— Спасибо, волшебник, — сказала она. — Так мучительно погибать!

— Прячься в воду, — сказал невидимый волшебник. — И сиди там, пока они не улетят.

— Опасно, — капризно сказала Царевна-лягушка. — Я буду сидеть в воде и вдруг прогляжу свое счастье?

— Не беспокойся, — сказал Герасик. — В случае чего я подрасту, тогда к тебе приду.

— А когда? — спросила Царевна-лягушка, которая, конечно же, не умела считать.

— Скоро, — сказал Герасик. — Ты же видишь, я почти вырос.

— Ладно, — согласилась лягушка. — Только не смотри на меня, я совсем не одета.

И с этими словами лягушка прыгнула с руки и исчезла в луже.

— А птицу Рокх вы не сможете оживить? — спросила Алиса.

— Дыхания всех волшебников не хватило бы, — печально сказал Оох. — Лучше расскажи, Алиса, в чем дело. Я хоть и из сказочной эпохи, но человек неглупый, недаром в народе меня любовно зовут мудрецом.

— Это правда, — согласился Герасик. — Из волшебников он получше других. Совсем не хулиганит.

Волшебник промолчал. И если он улыбнулся на эти слова Герасика, то Алиса этого не увидела.

Алиса шепотом рассказала про лиловый шар.

— Надо быть особенно осторожными. Как только они его закопают, мне надо вернуться в будущее. Если они его разобьют здесь, то вы все погибнете… И наверное, даже будущего вовсе не будет.

— Ты ошибаешься, Алиса, — сказал волшебник. — Ведь ты родилась на свет, и целый мир в твоем времени существует. А значит, в наше время они шар не разобьют.

— И все равно, — сказала Алиса, — надо быть осторожными.

— Они изуродовали мой любимый ковер, — сказал волшебник Оох, — который мне подарил мой друг волшебник Кемаль ар-Рахим. Только потому, что я не был достаточно осторожным.

— Дайте мне шапку-невидимку, — сказала Алиса. — Я проберусь на корабль, найду там лиловый шар и унесу его.

— Ты-то будешь невидимой, — сказал волшебник. — Но шар-то останется видимым. Тогда тебя и схватят. Надо что-то еще придумать. Может, подождем, пока они лягут спать?

Незаметно солнце подобралось к горизонту. Начинались серые дождливые сумерки.

— Я знаю, что делать, — сказал Герасик. — Сам надену шапку и подберусь к ним. Потом найду этот шар, выйду к двери и кину его в болото.

— Подожди, Герасик, — сказала Алиса. — Здесь волшебник Оох. Он лучше знает, как достать шар. Он, наверное, может их заколдовать.

— Исключено, Алиса, — сказал волшебник. — Я даже тебя заколдовать не могу. Заколдовать можно только тех, кто принадлежит к эпохе легенд. Да и вообще мы, волшебники, не колдуны, мы существа солидные, и все эти колдуны, ведьмы, экстрасенсы, телепаты — для нас обыкновенное суеверие.

— А я читала…

— Погоди, я слушаю, — сказал волшебник. — Чего?

— Слушаю, о чем это они совещаются.