Дмитрий Колесов - Как молоды мы были...

— Что ты здесь делаешь?

Последовал прямой ответ:

— Не знаю. Схватили у порта, когда шел с работы. Привезли на допрос, угрожают и бьют. Я хочу подать жалобу на их действия. Немедленно и официально.

— Пойдем со мной, — сказал старший следователь прокуратуры, одним взглядом остановив попытку опера объясниться.

Он завел меня в приемную городского прокурора и приказал:

— Сиди здесь и никуда не выходи. Алевтина Захаровна, пусть молодой человек у вас посидит минуток десять, пятнадцать. Я сейчас решу один вопрос и его заберу.

Через пять минут он мне принес пропуск на выход и посоветовал:

— Быстро езжай к деду на работу. Он тебя ждет и жалобу подайте вместе с ним. Этим…. пока не до тебя.

И я полетел к деду за очередным лещом, ну любил дедуля меня учить. Еще с тех пор, когда за ухо снимал с чужой алычи или инжира.

Дедуля очень подробно меня расспросил о происшествии и мы пошли к юрисконсультанту автобазы. Про которого дедуля сказал:

— Очень толковый юрист, еще Сталину жалобу составлял, для людей. И уцелел.

Вот такая, высшая степень оценки была у Иван Михалыча Буримского, битого жизнью по самое не могу.

— Ну…. мы же Хрущеву не будем писать? — Заикнулся я.

И незамедлительно получил леща, зато дедуля успокоился. И действительно, жалобу составили быстро, по всем юридическим правилам, с подробным описанием нарушаемых работниками органов статей УК УССР нового издания. Я, лично, ее распечатал в четырех экземплярах, заслужив молчаливое одобрение дедов. В прокуратуру поехали на нашем москвиче, где сдали первый экземпляр жалобы дежурному под запись в журнале. Остальные экземпляры жалобы дед оставил себе.

Однако, нам обоим было ясно, что продолжение последует и оно не замедлило состояться. Родителей нашей семерки пригласили к начальнику горотдела милиции Ялты. Без повесток и вежливо, но это было предложение от которого нельзя отказаться. Вот, как дедуля описывал мне этот визит:

— Пришли мужчины, кроме Нины Андреевны. Полковник, принял нас в своем кабинете и рассадил за столом для совещаний. А сбоку от его стола присели двое — одного ты знаешь, следователь, что вытащил тебя из прокуратуры, а вот второй явно из старших братьев, из КГБ. Начальник, долго рассказывал про переходной возраст и влияние криминальной окружающей среды на молодое неопытное поколение. Лил воду. — Рассказывал дед. — Тогда я его прямо спросил, объясните в чем обвиняют моего несовершеннолетнего приемного сына. Ведь я имею на это право, несмотря на интересы следствия. Вот здесь он и припух. А добил его отец Вала, когда спросил, мол неужели следствие уже ведется и против его сына? Естественно этот вопрос был задан и всеми остальными родителями.

— И что по существу?

— А по существу, анонимный донос в прокуратуру на злостного браконьера вовлекающего в свой преступный промысел несовершеннолетних. Явно, что стучал дятел из порта, но из дальних — он твоего возраста не знал.

— Вот прореха… и еще кагебист… А мне визу во Францию, на соревнования, открывать должны.

— Сворачивайтесь Мыкола, — сказал дедуля, — но спокойно и не торопясь.

— Да уже месяц, как затихли. Сам знаешь, а ведь точно будут за мной присматривать. Я это понимаю — слишком уж обделался Красильников, а он свой.

— Вот- вот. Поэтому никаких резких движений делать не нужно. А по сути, нам дали немного подработать и то хлеб, — добавил деда.

— Ну чуть-чуть еще будет можно, как считаешь дедуля?

— Я тебе сказал, постепенно сворачиваться до нуля. В этом году никаких базаров, развозов и санаториев, а где-то до твоего отъезда в Одессу, на экзамены, обнулить все полностью. Когда ты уедешь ребята могут опять развернуться. Потихонечку. А Нина Андреевна может работать, ее портовская рыболовецкая бригада поддержит, к тому же не все рыбаки — браконьеры. Ну ты понял? Потихоньку, полегоньку. На коньячок заработаете. — И дед ухмыльнулся, — прокуратуре.

Вот за это я очень уважаю дедулю, он всегда со мной говорит, как со взрослым. Всегда, даже когда по полу соплями возил. А люблю я его — ни за что. Просто так люблю — за то, что он есть.

Спросил парней:

— Парни, большие проблемы с родичами из-за вызова в лягавку?

— Мама спросила, вы правда браконьерствуете? А отец ей сказал, что по-другому, на их бревне, приличной рыбехи не поймать. Все, что можно нам запретил. Закатал нам по подзатыльнику и назначил месяц принудительных работ по уборке квартиры. До ремня не дошло. — Отчитались братаны Нудельман.