Брюс Стерлинг - Велосипедный мастер

Проснулся Лайл в десять утра. Пленница сидела в мешке с бесстрастным зеленым лицом, красными глазами и слипшимися от краски волосами. Лайл встал, оделся, позавтракал и починил сломанный дверной замок. Он помалкивал - отчасти потому, что надеялся на молчание как на способ принести ее в чувство, отчасти потому, что опять забыл ее имя. К тому же он сомневался, что она назвалась настоящим именем.

Починив дверь, он повыше подтянул колотушку - чтобы их не беспокоили. Сейчас им надо побыть наедине.

Наконец Лайл включил настенный экран и антикварный телеприемник. При появлении дурацких титров женщина заерзала.

- Кто ты такой? - выдавила она,

- Я ремонтирую велосипеды, мэм.

Они фыркнула,

- Полагаю, ваше имя мне ни к чему, - сказал Лайл. - Важнее узнать, кто вас послал и зачем, а также что я сам смогу извлечь из этой ситуации.

- Ничего не выйдет.

- Возможно, - согласился он. - Но вы-то полностью провалились. Я вceгo-навсего механик двадцати четырех лет из Теннесси, чиню велосипеды и никого не трогаю. Зато на вас столько всяких штучек, что их хватило бы на пять таких мастерских, как моя.

Он открыл зеркальце из ее косметички и показал ей, как она выглядит. Зеленое лицо напряглось еще больше.

- Лучше расскажите, что вы замышляли.

- И не мечтай! - огрызнулась она.

- Если вы надеетесь на подмогу, то вынужден вас разочаровать: надежды тщетны. Я вас хорошенько обыскал, нашел все приспособления, которые на вас были, и повынимал из них батарейки. Некоторые я вижу впервые и понятия не имею, зачем они и как работают, но батарейка - она батарейка и есть. Прошло уже несколько часов, а ваши коллеги все не торопятся. Вряд ли они знают, где вас искать.

На это она ничего не ответила.

- В общем, - подытожил он, - вы провалили операцию. Вас поймал полный профан, и вы попали в положение заложницы, которое может длиться сколь угодно долго. Моих запасов воды, лапши и сардин хватит на несколько недель. Если в вашу берцовую кость вмонтировано какое-нибудь тайное устройство, вы можете связаться хоть с самим Президентом, но мне все же кажется, что у вас возникли серьезные проблемы.

Она еще немного повозилась в своем мешке и отвернулась.

- Наверное, дело в этом антенном приемнике.

Она промолчала.

- Вряд ли он имеет какое-то отношение ко мне или к Эдди Дертузасу. Прислали-то его, видать, для Эдди, но он вряд ли об этом просил. Просто кому-то - может, его психованным дружкам в Европе - захотелось, чтобы у него был этот ящик. Раньше Эдди принадлежал к политической группе КАПКЛАГ - слыхали о такой?

Не приходилось сомневаться, что она слышала это название не в первый раз.

- Лично мне эти типы всегда были не по душе, - продолжал Лайл. - Сначала я клюнул на их разглагольствования про свободу и гражданские права, но достаточно разок побывать на их собрании на верхних этажах в пентхаузах и послушать, как они изрекают: "Мы должны подчиняться технологическим императивам или окажемся на свалке истории" - и сразу становится ясно, что это просто никчемные богатенькие зазнайки, не умеющие завязать собственные шнурки.

- Это опасные радикалы, подрывающие национальную безопасность.

Лайл прищурился.

- Чью национальную безопасность, если не секрет?

- Вашу и мою, мистер Швейк. Я из НАФТА. Я федеральный агент.

- Почему же тогда вы вламываетесь в чужой дом? Разве это не запрещено Четвертой поправкой?

- Если вы имеете в виду Четвертую поправку к Конституции Соединенных Штатов Америки, то этот документ отменен много лет назад.

- Ну да? Что ж, вам виднее... Я не очень-то внимательно слушал учителей. Простите, вы называли свое имя, но я...

- Я говорила, что меня зовут Китти Кеседи.

- Ладно, Китти, мы сидим тут с тобой нос к носу и решаем нашу личную проблему. Как ты думаешь, что я должен сделать в этой ситуации? Чисто практически.

Китти раздумывала недолго.

- Немедленно меня освободить, вернуть все, что забрал, отдать мне приемник и то, что к нему относится - записи, дискеты. Потом ты должен тайком провести меня через "Архиплат", чтобы из-за краски на лице меня не остановила полиция. Еще мне бы очень пригодилась сменная одежда.

- Ты считаешь?

- Такое поведение было бы наиболее разумным. - Она прищурилась. - Ничего не могу обещать, но это самым благоприятным образом сказалось бы на твоем будущем.

- А ты не скажешь, кто ты, откуда явилась, кто тебя послал, что все это значит?

- Не скажу. Мне запрещено раскрываться при любых обстоятельствах. Да тебе и не нужно ничего знать. Если ты действительно тот, за кого себя выдаешь, зачем тебе все это?