Ольга Елисеева - Сын Солнца

Царь знаком приказал своим спутникам не покидать укрытия. Заросли кукурузы позволяли им, оставаясь незамеченными, наблюдать за дорогой на Шибальбу. Сам Ульпак выскользнул немного вперед и смешался с потоком беженцев. Это было нетрудно: семьи атлан двигались вместе с рабами и скотом. Пристроиться к борту какой-нибудь телеги и шагать себе, ни на кого не глядя.

Вместе с пестрой толпой ягуар прошел по длинной дамбе к широко распахнутым воротам города. Вокруг себя царь слышал обрывки разговоров. Его знаний атля хватило на то, чтобы понять: люди спешат в город не из страха, а от радости. Боги прибыли за ними и хотят забрать с собой на новые, лучшие земли. Ульпак с сомнением поглядывал на прямо-таки светившихся счастьем колонистов. Сам он не любил перемен. Зачем хозяевам жизни вдруг понадобилось столько народу? Приспела охота делиться местом в лучшем из миров? Неужели ни у кого из атлан, таких хитрых, на взгляд тольтека, не закралось и тени сомнения, куда их везут?

Людьми владело лихорадочное возбуждение, глаза у многих горели, губы были сухими, голоса — низкими и свистящими. Не похоже, что все они разом нажевались листьев коки. Что же заставляло их сниматься с насиженных мест и шагать без устали, забывая о плачущих в телегах детях и некормленом скоте?

Звук. Царь и сам вскоре начал испытывать беспричинное веселье, невесть откуда взявшуюся бодрость, необъяснимую легкость и желание обнять весь мир. Боги ждали их, они пришли за ними, чтобы избавить от бед, изнуряющего труда, забот, болезней, старости… Краешком сознания Ульпак еще понимал: надо бежать. Но выбраться из толпы было не так-то просто.

Чем ближе к воротам, тем плотнее становилась людская стена. Собравшиеся шествовали по священной дороге к главным пирамидам Солнца и Луны, над которыми зависли громадные серебристые диски. Они открыли свое чрево, соединив металлические трапы с каменными лестницами пирамид. Атлан бесконечным потоком поднимались по широким ступеням и исчезали в бездонной утробе кораблей.

Некоторые не удерживались в толчее, спотыкались и падали, на них никто не обращал внимания. Ульпак успел подумать, что это выход: сорваться с лестницы и остаться на земле под пирамидой. Поступить так казалось до слез обидно, как ребенку, которого не взяли на праздник. Но что-то в глубине души говорило ягуару: не входи! Он с детства слышал истории о пустых городах в джунглях. Про их обитателей рассказывали, будто в один прекрасный день они снялись с места и ушли в неизвестном направлении. Их вещи лежали в домах нетронутыми, но люди народа ягуаров никогда не прикасались к имуществу тех, кого позвали боги.

Теперь боги звали атлан, и Ульпак сам готов был раствориться в бессмысленной толпе. Вибрирующий воздух давил на барабанные перепонки, дергал за нервы, мутил сознание. Главное — упасть. Эту мысль царь ягуаров насильно удерживал у себя в голове, уже вступив на лестницу Лунной пирамиды. Шаг за шагом тольтек продвигался к вершине. Его задачей было переместиться к краю ступеней, оттуда ничего не стоило сорваться вниз. Споткнись он в центре лестницы, и его бы затоптали.

Старания Ульпака увенчались успехом далеко не сразу. Он глянул на землю через край каменной окантовки, и голова у него закружилась. «Кошки не разбиваются», — подбодрил себя ягуар. В этот момент он почувствовал толчок в спину. Сзади кто-то наступил ему на пятку, стукнул между лопаток, толпа наперла, и ягуар не удержался на ногах.

Падение было болезненным, но Ульпаку повезло: он приземлился на тела двух ранее сорвавшихся бедолаг. У одного была свернута шея, другой, судя по мокрой, вонючей одежде, сломал позвоночник. Валяться в чужих нечистотах ягуару не хотелось, но он предпочел какое-то время не двигаться и посмотреть, что будет дальше. Его все еще тянуло наверх, царь готов был плакать от досады, что не вступил в темное лоно диска, поглощавшее все новых и новых счастливцев.

Часа через четыре человеческий поток иссяк. Все, кто смог подняться, включая стариков и детей, прошли, прошагали, протащились, проползли в распахнутые люки кораблей. Диски еще некоторое время заставляли воздух вибрировать, вызывая у оставшихся на земле сдавленные стоны. Потом, поняв, что ждать больше некого, серебряные блюдца медленно отделились от вершин пирамид. Они вертикально поднялись в небо, на мгновение застыли над Шибальбой и с невероятной скоростью исчезли по косой дугообразной линии на запад. Быстрота их движения была невыносимой для человеческого глаза, и Ульпак на секунду потерял сознание, словно ему по зрачкам полоснули бритвой.