Андрей Столяров - Я - Мышиный король

На ногах он держался, в общем, довольно уверенно.

- Хэрр!.. Хэрр!.. Хэрр!..

- Ребята, сматываемся!..

Нас разбрызгало во все стороны, как воробьиную стаю.

Лично я, например, обнаружил, что наяриваю, как помешанный, посередине проезжей части, отвисающий тяжелый портфель хлопает меня по ногам, а лицо заливает пот, словно я только что выскочил из парилки, слева от меня, вывешивая язык, несется обезумевший Карл, а в другой конце улицы, действительно, как воробьи, улепетывает, сверкая подошвами, команда Косташа. Причем, самым последним, конечно, бежит дон Педро, и массивные трехпудовые сапоги его бухают по мостовой, точно каменные.

Даже сарацин, уже несколько отстающий, но упорно размахивающий над головой кривым ятаганом, производил, по-моему, меньше шума.

Этакое слоновое: бум!.. бум!.. бум!..

В общем, хорошо, что нас таким образом раскидало.

Мы влетели во двор, соединяющийся с двумя другими помоечным узким проходом и, попетляв для верности между сараями, где хранились в поленницах оставшиеся после зимы дрова, не сговариваясь, затормозили у коробки полуразрушенного гаража, крепкая бетонная стенка которого отгораживала нас и от двора и от улицы.

Карл сейчас же привалился к ее неровной поверхности и, держась обеими перепачканными руками за грудь, шумно выдохнул, по-моему, даже синея от ненависти:

- Ну, Радикулит, сволочь поганая!.. Видел у него какой камень? Ну, я его подловлю как-нибудь - один на один!.. Ну допрыгается... Я его разукрашу!.. - а затем, обтерев лицо и стряхнув с руки крупные капли пота, неожиданно обратил ко мне черные, близко посаженные глаза, загоревшиеся вниманием и странно остановившиеся. - Слушай, у меня тут к тебе... такой разговор... Вот твой онкель* Франц... Ты его... давно видел?..

- Давно, - ответил я, мгновенно насторожившись.

- Ну и как он?.. Чем сейчас занимается?..

- Откуда я знаю...

- Но вы... в общем... поддерживаете с ним какие-то отношения?..

- Никаких отношений! - жестко отрезал я.

- А бывает, что он... появляется у вас на квартире?..

- Очень редко.

- А почему?

- Мать его совершенно не переносит.

- А на днях он... случайно... не заходил?

- Да, вроде бы, нет... А в чем, собственно, дело? -----------------------------------------------------------

* онкель(немецк.) - дядя.

Честно говоря, мне эти вопросы не нравились. Карл, однако, и не думал мне ничего объяснять - лишь прищурился и вдруг стал удивительно похож на Старого Томаса.

Тоже - явно себе на уме, и тоже - сдержанно-сосредоточенный.

- Да так, собственно, ни в чем, - сказал он, не сводя с меня испытующих внимательных глаз. - Ерунда. Я просто поинтересовался. - И добавил, как будто выяснив все, что ему было нужно. - Ладно. Я, пожалуй, почапаю. Извини. Мать, слышишь, волнуется...

И действительно, из большого двора, от которого мы были отделены пристройками и сараями, доносился зовущий, тревожный, все более нервный и раздраженный голос:

- Карлуша-а-а!..

Тон его находился, по-моему, на грани срыва.

- Ну, пока, - задумчиво сказал Карл.

Изогнувшись всем телом, точно лисица, он без шороха просочился сквозь угловатую щель гаража, в верхней части которой опасно торчала изломанная арматура, и я сразу услышал, как фрау Марта, видимо, всплеснув своими сильными натруженными руками, укоризненно и вместе с тем обрадованно проговорила:

- Где ты бродишь, Карлуша, я вся тут испереживалась... Да, ладно, мама... - раздавалось в ответ недовольное бурчание Карла... То есть, что значит "ладно"? После того, что случилось?.. Мама! Я всего на одну минутку... На минутку?.. С ребятами заболтался... Ну, Карлуша, ну я тебя умоляю... Да, ладно, мама!.. Карлуша!..

Голоса затихали, по-видимому, удаляясь к парадной.

И вдруг - бывают же такие невероятные совпадения! только я облегченно вздохнул и только уже повернулся, чтобы уйти, потому что надеялся все-таки отыскать Елену, которая где-то прогуливалась, как осевшая дверь сарая, расположенного в дальнем конце двора, неожиданно скрипнув, на одно мгновение приоткрылась, а из темного его, загадочного дровяного нутра, совершенно внезапно выскользнул онкель Франц, собственной неприятной персоной, и, накинув на петли замок, который отчетливо щелкнул, замерев в позе зверя, приготовившегося к прыжку, начал быстро и, видимо, очень тщательно оглядывать двор, судя по всему, проверяя - нет ли здесь посторонних.

Меня он не видел, потому что я находился за двумя корявыми сросшимися тополями, но я-то сам видел его отлично: жирноватые длинные волосы, наверное, не стриженные несколько месяцев, кожаная черная куртка, какие носят мотоциклисты, хищное, немного подергивающееся лицо с противной усмешечкой, - в общем, сомнений у меня не оставалось, это был именно онкель Франц, можно сказать, в натуре, я даже чуть было не окликнул его, помахав рукой, но какое-то внутреннее болезненное ощущение подсказало мне, что этого делать не стоит, и я лишь, прижимаясь к стволам деревьев, которые меня полностью закрывали, притаившись и боясь пошевелить хотя бы мизинцем, потрясенно смотрел, как он цепко ощупывает различные закоулки своими быстрыми, похожими на крысиные, глазками, как он усмехается чуть заметно, видимо, считая, что здесь - все в порядке, как он вслед за этим проскальзывает в извилистый узкий проход, ведущий на соседнюю улицу, и как он, оглянувшись в последний раз, исчезает - чтобы снова пропасть и появиться, быть может, только через полгода.