Валерий Строкин - Баловень судьбы

Когда я расспрашивал рыцаря Оутли-Шумахера о боевых операциях, пытаясь выяснить психологию рубки своего соперника, тот снисходительно пожимал плечами:

- Если не ты его, то он тебя.

- А многих ты уже, того...?

- Чего?

- Убил.

Оутли мрачнел:

- Война, есть война.

- С десяток отправил на тот свет?

- Больше.

- И как тебе спится?

- Нормально..., - капитан мрачнел еще больше и отходил в сторону, что-то бормоча себе под нос и воинственно покручивая усы.

Во время тренировок после таких расспросов он еще яростнее бросался на меня с криком "Защищайся!" Иногда он откровенничал и начинал просвещать меня насчет военных компаний, в которых успел побывать. Воевать он начал с 12 лет, участвовал в первом походе против герцогства Распутина. Оказывается, наш старикашка-король раньше был довольно воинственным. Лет десять назад он жестоко подавил восстание вассальных баронов и понастроил виселицы вдоль рек Вонга и Донга. А до этого была междусобица - герцог Распутин пытался пропихнуть на королевский престол дядю короля. Разыгралось три крупных сражения, последнее завершилось разгромом вольного герцогства, а мятежного дядю живьем сварили в кипящем масле. Герцог Распутин целовал грамоту на верность королю.

Походы с бароном Ворлоком были позднее, вдвоем они уничтожили банды грабителей с Тянь-Шуаньских хребтов и разбили пиратское войско Рабасского короля.

Оутли-Шумахер советовал больше не пытаться шутить с королем, шутки могут стоить головы. Король пощадил меня ради дочери и случившегося чуда, предупреждения больше не будет. До меня всегда с трудом доходило, что шутки - шутками, но нельзя забывать, что это совсем иной мир, к которому мне надо привыкнуть. Вероятность того, что здесь вы быстрее лишитесь головы, чем где-то там, в моем мире попадете под автомобиль, очень большая. Я тяжело воспринимал и привыкал к окружающей меня действительности. Иногда мне просто казалось, что у меня поехала крыша и я на "девятом километре", или я вот-вот проснусь и окажусь у себя в постели после тяжелого перепоя. Благо, у человека есть отличительная и сильная черта характера, он ко всему привыкает, а чем быстрее происходит акклиматизация, тем больше шансов выжить, тем более, что я здесь был уже не первым.

Я старался как можно реже попадаться на глаза королю, за обеденным столом молчал и облизывался на малиновое вино, король под страхом смерти запретил мне пить. И здесь идет борьба с пьянством. Изредка под покровом темноты и в строжайшей тайне ко мне в комнату забегал с кувшинчиком вина капитан.

Вдобавок ко всему кто-то выкрал из моей спальни сигареты, это было хуже всего, в тот вечер я поверил, что не сплю и не в психушке, в моем бы мире мне не дали бы так мучаться. Я обыскал весь замок, расспрашивал всех и каждого о своих волшебных и ароматных палочках, но никто ничего не знал. Допустим, я догадывался, но принцесса отказалась со мной говорить и вообще избегала меня.

Я обратился к Звездочету, пытаясь выяснить, может, у них растет дикий табак или есть какой-нибудь его заменитель. Все тщетно. О, юный и не отравленный запахами цивилизации мир!

Звездочет не давал мне скучать. Он постоянно ходил за мной с чернилами и свитками, пытаясь взять у меня показания о моем мире. Его интересовало все - от женской косметики до звездных программ. Я как мог и что помнил, говорил ему о законах физики, химии, теоремах Пифагора и Архимеда, читал ему вводный курс истории своего мира, говорил о звездах и о первом полете к ним. Этого ему было мало, он требовал и требовал информации, просил, чтобы я только сидел и вспоминал, и вспоминал. Дошло до того, что я стал, завидев его, убегать и прятаться.

Мне нравится мой меч, я часто чищу его, играю им. Рукоять удобно лежит в руке, сливается с ней и становится ее продолжением. Две змеи переплетались по рукоятке, внизу змеиные головы смотрели в разные стороны, прикрывая ладонь, в каждой пасти торчало по крупному изумруду. Хвосты плели вверху сложный узор гарды, надежно защищая пальцы и кисть. Длинная, похожая на застывшую молнию сталь на солнце и в тени отливала голубым. Заточенное с двух сторон лезвие пряталось в золотых (подарок короля) ножнах, на которых чеканщики сделали памятную надпись: "Защитник Принцессы, милостью небес и Баловень Судьбы по воле злого рока".

После поединка, принцесса стала избегать меня, словно я, как барон Ворлок, заявил на нее свои права. Я тоже не сгорал от любви, но, кто знает, что такое любовь и где ее начало. Если разобраться, мы могли бы быть прекрасной парой. Меня успели полюбить горожане - несколько раз я выезжал в город и они мне приветственно кричали, легко узнавая, как победителя Ворлока и защитника принцессы. Никто до сих пор не знал, что же произошло во время поединка. Мнение было такое, что я применил ловкий, заморский финт, что это мой стиль боя, так что я стал законодателем нового стиля, на рыцарских турнирах. Ходили слухи о том, что маршал Грюндик собирается устроить турнир года (это все равно, что у нас мужчина года и мисс Вселенная). Мне пророчили новый титул и новые победы, я не пробовал никого разубеждать в обратном, мне хотелось верить, что к этому времени я буду далеко-далеко отсюда.