Игорь Басыров: Сказка о нездешнем городе

Игорь Басыров

Сказка о нездешнем городе

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

"В одном труднодоступном, нездешнем городе жили-были люди..."

Написав эту фразу, я подумал: а стоило ли ее писать? Ведь читателю может показаться, будто я сочиняю сказку. И, с одной стороны, он будет прав, потому что того, о чем я рассказываю, никогда не было. А с другой стороны, кто знает... В конце концов такова, наверно, природа любой сказки. Ведь если Конька-Горбунка никогда не было в реальности, то это совсем не значит, что его не было вообще...

Итак, в одном труднодоступном, нездешнем городе... Но что за город? Откуда ему взяться на карте мира, вдоль и поперек исчерченной следами пытливых человеков?.. Чтобы вопросы эти не мучили моего читателя, приведу краткую историческую справку.

КРАТКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Нездешний город был основан в незапамятные времена, но поначалу находился в другом месте. На нынешнее место его перенесли лет тридцать или шестьдесят тому назад. А до того в течение долгих веков он стоял километрах в двадцати севернее, на возвышенности. Такое географическое положение приносило городу немало бед, ибо со всех сторон он обдувался различными ветрами. В течение года не было ни одного тихого дня, и если северный и южный ветры приносили с собой лишь холод или тепло, а больше ничего не приносили, то западный и восточный несли горожанам массу несчастий. Вместе с западным ветром приходило лихорадочное оживление. Жизнь в городе начинала пульсировать с удвоенной силой. Целыми днями люди носились как угорелые, не помня ни о чем, кроме главной задачи дня, ночью на два-три часа забывались непрочным, тревожным сном, затем вскакивали и мчались дальше. В это время облик города резко менялся: ломались старые постройки и возводились новые; тот, кто раньше держал лавку, принимался за разведение гороха, и наоборот; трудоспособная часть населения запруживала широкие улицы, беспрестанно сталкиваясь друг с другом, о чем-то договариваясь, ссорясь и заключая перемирие; извозчики выходили на центральные площади и лепили из алебастра автопортреты в натуральную величину, в то время как их лошади одиноко и бессмысленно ржали в кривых переулках. Лошадей кормили с рук добрые бабушки. Среди историков существует мнение, что кипучая деятельность при порывах западного ветра вполне могла бы привести обитателей города к Высшему Смыслу, благо головы у них варили неплохо, но ветер менялся, на смену западному приходил восточный. При первом же его порыве цепкая усталость охватывала людей проволочными сетями, валила их с ног. Город мертвел. Расцвечивая силой воображения сухой исторический текст, нетрудно представить, как одинокий путник, шатаясь на подогнутых от усталости ногах, некоторое время шел, перешагивая через тела спящих прямо на мостовой людей, затем падал среди них и предавался всеобщему покою. Так проходило несколько суток. Днем уснувшего пекло горячее солнце, ночью освежала холодная луна. Светила безошибочно сменяли друг друга, с недоумением взирая на непонятный город, и только забытые извозчиками голодные лошади беспомощно ржали, запрокидывая головы и обращаясь к своему гривастому богу.

Постепенно люди просыпались, встряхивали головами и расходились по домам. Пока они медленно тащились по улицам, казалось, что город оживает, но проходил час-другой, и вновь одинокий ветер гулял по пустым площадям, обдавая их мелкой горячей пылью. Люди запирались в своих домах и целыми днями пили чай, перекидываясь ленивыми словами, а по ночам скрывались в объятиях жен. Так тянулось до очередной перемены ветра.

Лишь северный и южный ветры, как уже было замечено, приносили с собой дыхание нормальной жизни, и тогда у жителей Нездешнего города все было в меру, они с ужасом вспоминали кошмар последней лихорадки, весельчаки складывали о ней анекдоты, а извозчики ловили одичавших лошадей и запрягали их в свои повозки. Но, прежде чем приступить к работе, они ехали на центральную площадь, и каждый из них перевозил скульптурный автопортрет в свой палисадник. Эта традиция вызывает у ученых особый интерес, ибо таким образом, по их мнению, сама собой происходила профилактика культа личности.

Конец эпохе ветров и начало великому переселению на теперешнее место, в низину, положил случай почти анекдотический. Исторические хроники так излагают его содержание. В пору западного ветра один человек решил снести свой дом и построить на его месте пекарню для выпечки французских булочек (какой-то путешественник подарил ему рецепт; надо сказать, что в Нездешнем городе никто никогда не пробовал французских булочек, и человек этот рассчитывал иметь немалую выгоду от задуманного предприятия).