Эдуард Байков - Подлунные истории (сборник)

– А знаете, я ведь тоже не люблю обыденных ситуаций. У вас выбор: либо я спускаю курок, либо вы сыграете со мной в одну очень интересную игру. Пойдемте со мной.

Он как завороженный уставился на черное отверстие этой маленькой машинки убийства. Я призывно кивнул ему в сторону двери. Он тяжело поднялся с кресла и направился к выходу. Веселившийся недавно «людоед» как будто постарел сразу на полсотни лет. Я следовал за ним, держа оружие наготове.

У края колодца он остановился и посмотрел на меня затравленными глазами, собираясь что-то сказать. Но я предостерегающе взмахнул рукой с зажатым в ней пистолетом.

– И даже не думай. Никакие деньги меня не интересуют. Марш вниз, пока я тебя не прихлопнул!

Мэр благополучно добрался до самого дна и стоял на нижней ступеньке, вцепившись в поручни. Пришлось его поторопить.

С минуту он смотрел на меня, выражение его лица нельзя было разобрать, затем ступил на песок. На проложенной мною дорожке змей не было видно, и мэр, по-видимому, несколько воспрянул духом. Он стал осторожно продвигаться вперед, памятуя мою практику. Меня так и подмывало выстрелить в клубок свившихся змей, чтобы раздразнить их, но я не сделал этого. Я ведь не мэр или его подручные.

Возможно, он сумел бы добраться беспрепятственно до конца своего пути, а потом, быть может, вернулся обратно, и, видит Бог, я бы его пощадил. Но у него не выдержали нервы. Не пройдя и трети пути, он с воплем рванулся вперед. Я видел – он уже подбегал к лесенке тумбы, и тут это случилось. Несколько встревоженных криком тварей устремились к двигающейся фигуре. Раздался душераздирающий вопль, потом еще и еще. Казалось, стенки колодца содрогнулись. Мэр упал навзничь, катаясь по дну, а все новые товарки трех первых кусали и кусали его, разряжая накопившуюся злобу в живую плоть…

Маргарите Стрельцовой шел двадцать пятый год. Всю свою жизнь, сколько себя помнила, она была зациклена на повышении уровня образования. Ее пытливый ум беспрестанно искал пути к совершенству – интеллектуальному, духовному.

Когда она готовилась пойти в первый класс, их бросил отец, оставив влюбленную в своего отца шестилетнюю девочку и жену, которой он в присутствии дочери высказал с ненавистью всю накопившуюся с годами горечь. Малютка Рита мало что поняла в тот черный августовский вечер, но нанесенная травма кардинально изменила всю жизнь, породив хаос в ее внутреннем мире.

Боль, причиненная уходом отца, – после этого она никогда больше его не видела – осталась навеки, изъедая душу, заставив раз и навсегда замкнуться в себе. Ее предали, и Рита возненавидела всех мужчин, она не могла больше доверять им, людям вообще и внезапно ставшему чуждым миру. Ее предал и бросил самый близкий мужчина, который произвел ее на свет Божий. О, как она ненавидела его, презирала, жалела и любила! Как часто плакала по ночам, желая, чтобы он вернулся. Разве дети не умеют любить, желать, страдать и ненавидеть? В шестилетней маленькой девочке жила взрослая женщина, которая безумно любила мужчину – своего отца, и которую бросили, растоптав ее любовь.

Повзрослев, она постепенно забыла свои страхи и обиды, но боль не уходила, жила, оставаясь с ней, пылая притухшим пламенем в темных глубинах подсознания. Вначале она была жестоко обижена на отца, затем, повзрослев, стала понимать, что не только он виноват в том, что случилось, ее мать, доведшая отца до развода, – вот кто главный виновник. Она возненавидела ее, проклиная в душе, порою, следуя жестокой детской логике, желала своей матери смерти.

В конце концов, следуя какой-то непостижимой искаженной убежденности, она уверилась в том, что и сама – виновница произошедшего, что именно она спровоцировала уход своего отца. Может быть, в ней есть что-то, отпугивающее от нее мужчин? От таких мыслей она еще больше замыкалась, страшась своего одиночества. Внешне же другие дети воспринимали ее как холодную задаваку, пытались поддеть, оскорбить и унизить, тем самым укрепляя в ней неприязнь к людям. Подсознательная ненависть и агрессия – в особенности к мужчинам – росла с каждым годом как снежный ком, замораживая все ее чувства.

Окончив школу с золотой медалью, она оказалась в необычной для себя студенческой среде. Эта кипучая, задорная, веселая и легкомысленная жизнь поначалу увлекла, и потихоньку Рита даже начала оттаивать.

На втором курсе, на одной из дискотек, куда ее затащили подружки, бросив рассеянный взгляд в толпу кривляющейся и балдеющей молодежи, она внезапно вздрогнула, почувствовав, как сердце учащенно забилось и ухнуло куда-то вниз, дыхание перехватило, а ладони разом вспотели. Маргарита увидела Его. Высокий, стройный симпатичный шатен был удивительно похож на ее отца. Парень поймал на себе ее изумленный взгляд, брови его удивленно изогнулись, он улыбнулся и направился к ней.