Майкл Суэнвик - Путь прилива

Дверь салона открылась, и чиновник увидел невысокую стройную женщину в форме органов внутренней безопасности. Женщина подошла, предъявила удостоверение и отрекомендовалась:

– Лейтенант связи Эмилия Чу. Сэр, – добавила она встревоженно, – вам плохо?

Грегорьян поцеловал пожилую женщину и сбросил ее с обрыва. Мучительно долгое, как в замедленном кино или во сне, падение судорожно извивающегося тела в серую холодную воду, белое пятнышко пены, тут же стертое прибоем, – и все. Нет, не все – в стороне, у самой границы кадра, что-то темное и блестящее, похожее на выдру, пробило поверхность воды, торжествующе перевернулось в воздухе и снова исчезло, подняв фонтан брызг.

– Фокус, – пожала плечами настоящая Чу.

На экране появилось лицо Грегорьяна – тяжелое, матерое, самоуверенное. Губы беззвучно шевелились. Выполни свое предназначение. После пятого просмотра чиновник выключил звук, текстовка ролика прочно сидела в памяти. Отбрось свои слабости. Найди в себе отвагу жить вечно. Рекламный ролик закончился, пленка отмоталась назад, и все пошло по новой.

– Фокус? Как это?

– Птица не может мгновенно стать рыбой. Адаптация требует времени.

Лейтенант Чу закатала рукав и сунула руку в воду. Рыба-воробей метнулась в сторону, яркие плавники встревоженно затрепетали. Поднявшаяся со дна муть заволокла аквариум.

– Рыба-воробей живет в норе – там она и сидела, когда этот тип сунул дождевку в воду. Легкий нажим – и у птицы свернута шея. Остается затолкать несчастную тварь поглубже в песок, а перепуганная рыбка выскочит из норы сама, и вытаскивать не надо.

Она положила на стол маленькое, со слипшимися перышками тельце.

– Все очень просто – когда знаешь секрет.

Грегорьян поцеловал пожилую женщину и сбросил ее с обрыва. Мучительно долгое, как в замедленном кино или во сне, падение судорожно извивающегося тела в серую холодную воду, белое пятнышко пены, тут же стертое прибоем, – и все. Нет, не все – в стороне, у самой границы кадра что-то темное и блестящее, похожее на выдру, пробило поверхность воды, торжествующе перевернулось в воздухе и снова исчезло, подняв фонтан брызг.

Чиновник раздраженно выключил телевизор.

Лейтенант Эмилия Чу прислонилась прямой, как струнка, спиной к окну и закурила тонкую черную сигариллу; безукоризненно отглаженная форма органов внутренней безопасности сверкала ослепительной белизной.

– А Берже – как воды в рот набрал. – Ее палец скользнул по еле заметным усикам. – Похоже, мой имперсонатор исхитрился смыться.

Можно было подумать, что ситуация забавляет эту женщину – и не более.

– Пока мы ничего не знаем, – рассудительно напомнил чиновник.

От былой непогоды не осталось и следа; в окна бил яркий, радостный свет, и теперь вся эта история с лже-Чу казалась фантастической, невероятной, чем-то из области дорожных баек.

– Сходим-ка мы к капитану сами.

Задний обзорный отсек заполняли одетые в шоколадную форму девочки, вырвавшиеся из своей Лазффилдской академии на однодневную экскурсию. Хихикая и толкая друг друга локтями, они таращились на Чу и следовавшего за ней чиновника, которые вскарабкались по металлическому трапу” открыли люк и скрылись в газовом отсеке. Люк закрылся, и сразу стало темно. Они находились внутри треугольного ажурного киля корабля; со всех сторон громоздились слоновьи туши исполинских гелиевых емкостей, редкая цепочка тусклых лампочек создавала впечатление пространства, но ничего толком не освещала. Впереди появилась женская фигура, одетая в летную форму.

– Пассажирам строго запрещается… – Разглядев форму Чу, женщина осеклась на полуслове.

– Нам нужен первый пилот Берже, – сказал чиновник.

– Вы хотите встретиться с капитаном?

Она смотрела на чиновника, словно на сфинкса, неожиданно материализовавшегося, чтобы задать вопрос на засыпку.

– Если вас это не слишком затруднит.

В голосе Чу звенели опасные нотки.

Женщина молча развернулась и повела их сквозь мрачную утробу корабля к носу, к новому трапу, настолько крутому, что взбираться по нему пришлось на четвереньках. На темной деревянной двери рубки управления тускло отсвечивала инкрустация несколько необычного свойства. Роза и фаллос. Женщина трижды отрывисто постучала, затем схватилась за одну из стоек и с обезьяньей ловкостью скользнула куда-то вверх, во тьму.

– Войдите! – пророкотал густой бас.

Чу открыла дверь, и они вошли.