Алексей Свиридов - Десять минут за дверью

- Ладно. По рукам. Как дальше будем?

- Завтра приедут пятеро моих людей, - объяснил Антис, - ты их туда же, на гостевой посели. Мы и с твоими познакомимся, пошерстим кого надо, и под рукою будем, а я за старшего.

- Идет. Оберегатель! Спроводи Антиса как сейчас сговорились. И слышь, при всех говорю, чтоб надзор и все прочее был о-го-го! И явный и тайный.

Оберегатель кивнул, и они с Антисом вышли. Князь повернулся к глухонемому рабу.

- А ты что скажешь?

- Плохое дело, - ответил глухонемой. - Этот, представитель, не всю правду сказал. Они бы победу над Ордой спроворили, у правителей даже не посветившись. Что-то тут не то, княже.

- Вот именно. Не то.

4

Месяц спустя Стальная Орда, наведя должный страх на жителей вновь захваченной земли, сняв первые сливки с ее богатств, и рассадив по городам наместников, двинулась в сторону княжества Фымского. Нижне-Мамыкский лагерь сборного войска тоже пришел в движение - необходимо было встретить врага еще на подступах. Теперь, когда дорога, по которой волки-рыцари двигались на восток стала известной, Хеглунд мог направить свое войско наперерез. Третьи сутки он и следовые воеводы спали днем в возках, а ночью сидели над картой, выбирая место решающего боя. Карта была плохая, и основное время уходило на поиска по полкам какого-нибудь обозного ездового Осипа, которой "вроде бы говорил, что у Гнилого Брода месяц ледостава ждал." Сысканный и представленный обозный ездовой мертвел перед князьями и воеводами, молол совершенную ерунду, и чаще всего приходилось заново посылать вестовых, знающих окрестности все того же Гнилого Брода. Для ускорения дела Хеглунд назначил было награду за сведения, но тут знатоки пошли десятками, плетя что кому в голову взбредет, и пришлось эту затею оставить. Отдельным десятком в Фымский полк входила и команда, которая для непосвященного войска объявлялась как "отрядец для уходу за добытым у врага скотом, буде такой случится". Как и все прочие войники, "пастухи" носили синие полушубки, резво бегали в учебные бои и в свою очередность засыпали свежим снегом места, отведенные для хождения "до ветру". В то же время при штабе с большой строгостью и пышностью содержался чернокнижный совет, члены которого ходили не иначе, как путаясь в длинных мантиях, говорили исключительно на древнеоливском языке, а по вечерам из шатра валил то желтый, а то зеленый дым. Всем без различия чинов было запрещено приближаться к членам совета, да и без этого запрета нашлось бы немного охотников - уж больно нелюдимо выглядели колдуны. Но среди дюжины чернокнижников подставными были не все. Двое - полмонах Данисий и один из Антисовых людей по имени Айс, некоторым познаниями обладали, хотя и в разной мере. Остальных же набрали из монахов, от которых не скрыли, что они будут попросту мишенями во Праведную Славу Божью, и теперь монахи обреченно отводили душу на казенных харчах и питье.

Через несколько дней вызовы знатоков разнообразных мест к Хеглунду прекратились. Еще через ночь из одного из удельных полков исчезли двое. Лыжный след завалил снегопад, но тот, который успели разглядеть, вел на запад. Доложили Хеглунду, на что тот сказал:

- Глупцы. Думают, что последнее место, про какое я спрашивал и есть выбор. Их пусть ловить не надо.

Войско шло поначалу быстро, и не успел народившийся месяц стать круглою луною, как была пройдена граница княжества, и началась чужая, теперь уже враждебная земля. Внешне ничего не изменилось, тем более что Хеглунд избегал даже самых маленьких деревень, но передвижение замедлилось, а еще через три перехода войско остановилось совсем. Лагерь был разбит на заснеженном берегу озера, заледеневшая гладь которого уходила далеко к горизонту. План боя был готов, и воевода ждал противника. Через день ввечеру бабка из пастушьего отряда с криками и бранью пробилась к воеводе с жалобой на якобы пристававшего к ней кашевара. Вышедший Хеглунд прикрикнул на помирающую со смеху на собственными прибаутками охрану, и провел бабку к себе. Для кашевара последствий не было. Вместо этого были вызваны следовые военачальники, и до полуночи Хеглунд с ними совещался. Разошедшиеся по полкам воеводы не спали почти до утра.

Рассвет застал лагерь готовящимся к бою. Один за другим отряды сворачивали шатры, сдавали в обоз припасы, которые до сих пор тащили на себе и выходили одни на лед, выстраиваясь чуть вогнутым строем, а другие в лес, пускаясь в обход озера. Пастуший отрядец тоже разбрелся, кто в передовые цепи, а кто - под разными предлогами отирался около воевод, чтобы в случае необходимости помочь словом и делом. Монахов из чернокнижного совета, вырядив в самые яркие одежды, Хеглунд отправил на возвышающийся над берегом холм - стоять с воздетыми к небу руками и создавать впечатление, а Айса и Данисия Антис отправил в тыл, сказав, что "Немного свежих сил в запасе не помешает. Чем дальше от основного дела будете, тем лучше. Там есть в лесу развалюха такая - я Данисию показывал, там побудьте." Таким образом, руки к небу на холме воздевали только десять фигур в нелепых мантиях. Двое их недавних сотоварищей прошли обоз, углубились в лес, и засели в сараюшке-развалюшке, летнем пристанище охотников.