Роберт Сойер - Смертельный эксперимент

Во-первых, лицемеры, которые, не видясь с дорогим усопшим годами, повылезли из кустов, когда покойному помощь уже не требовалась. Во-вторых, плакальщики, люди, столь бурно предающиеся горю, что именно они, а не покойный, начинали привлекать к себе всеобщее внимание. Питер искренне сочувствовал близким родственникам, которым трудно было смириться с потерей дорогого им человека, но у него не хватало терпения выносить всяких там троюродных племянников или соседей, живущих в пяти кварталах от умершего и до тех пор истерически рыдающих на похоронах, пока их — ради этого они, собственно, сюда и явились — не окружала толпа утешителей.

Что же касалось его самого, то в подобных случаях, как, впрочем, и во всех других тоже, Питер старался держаться стоиком: он восхищался пресловутой твердой верхней губой своих британских предков.

Род Черчилл, как человек тщеславный, хотел, чтобы его хоронили в открытом гробу. Питер никогда этого не одобрял. Семилетним мальчиком он присутствовал на похоронах дедушки со стороны матери. Дедушка в кругу семьи славился своим длинным носом. Питер помнил, как, войдя в часовню, он увидел в дальнем углу гроб с открытой крышкой, причем единственное, что можно было разглядеть, остановившись у входа, это дедушкин нос, торчащий над краем гроба. По сей день всякий раз, когда он вспоминал о дедушке, первое, что всплывало в памяти, — длинный нос мертвеца, одинокий торчащий пик, направленный к потолку.

Питер огляделся. Часовня, в которой он находился сегодня, была отделана панелями из темного дерева. Гроб, похоже, был дорогой. Несмотря на просьбу вместо цветов сделать пожертвования в благотворительный Фонд помощи жертвам сердечно-сосудистых заболеваний провинции Онтарио, там было много букетов и большой венок в виде подковы от учителей, с которыми работал Род. Должно быть, от Отдела физического воспитания — только эти невежественные ребята могли не сообразить, что подкова, которую принято дарить на счастье, — не самое уместное под ношение умершему.

Банни держалась стойко, и сестра Кэти, Марисса, похоже, тоже сохраняла самообладание, хотя то и дело всхлипывала. А вот о реакции Кэти Питер не знал что и думать. С бесстрастным лицом она кивком головы приветствовала людей, подходивших высказать соболезнования. У Кэти, плакавшей, когда она смотрела грустные фильмы или читала грустные книги, кажется, не нашлось слез для умершего отца.

Что же мы в итоге на сегодня имеем? Да, не густо, рассуждала сама с собой Сандра Фило. Две смерти. Одна — несомненное убийство; другая — пока не ясно.

Но к обеим имела отношение Кэти Хобсон. Кэти Хобсон, которая спала с убитым впоследствии Хансом Ларсеном. Кэти Хобсон, дочь Рода Черчилла. Да, конечно, Ларсен путался со многими женщинами. Да, конечно, Черчиллу было за шестьдесят.

И все же...

В этот день, закончив работу, Сандра поехала к дому Черчиллов на Бэйвью-авеню, чуть южнее Стилз-стрит. От здания полицейского управления тридцать второго участка туда было всего пять километров — не слишком большой крюк, даже если поездка окажется напрасной. Она остановила машину и подошла к входной двери. У семьи Черчилл был электронный замок с дактилоскопическим датчиком. Сейчас у многих такой. Над пластинкой датчика Сандра нашла кнопку звонка и нажала ее. Минуту спустя у двери появилась седовласая женщина.

— Вам кого? — спросила она.

— Здравствуйте, — поздоровалась Сандра. — Вы Банни Черчилл?

— Да.

Сандра показала свое удостоверение.

— Меня зовут Александра Фило, я из городской полиции. Можно задать вам несколько вопросов?

— Насчет чего?

— Насчет, хм, смерти вашего мужа.

— Боже, — испуганно воскликнула Банни. Немного погодя: — Да, конечно. Заходите.

— Спасибо — ох да, пока я не забыла, скажите, пожалуйста, чьи отпечатки пальцев принимает этот замок? — Сандра показала на голубую стеклянную пластинку.

— Мои и мужа, — чуть замешкавшись, ответила Банни.

— И больше ничьи?

— Моих дочерей и зятя.

— Кэти Хобсон и, — Сандре пришлось секунду подумать, — Питера Хобсона, если я не ошибаюсь?

— Да, и второй моей дочери, Мариссы.

Они прошли в дом.

— Сожалею, что пришлось побеспокоить вас. — Сандра дружелюбно улыбнулась. — Я понимаю, что для вашей семьи это очень трудное время. Но есть несколько небольших деталей, которые необходимо уточнить, чтобы закрыть дело о смерти вашего мужа.

— Я думала, оно уже закрыто, — удивилась Банни.

— Почти, — уклончиво ответила Сандра. — Понимаете, медицинский эксперт не был вполне уверен в причине смерти. Он предположил, что это была аневризма.