Александр Тюрин: Шизогония

Открывать аппарат какое-то время мы боялись, вдруг у нее разгерметизирован скафандр? Но потом поняли, другого-то выхода нет – регенератор кислорода в капсуле отсутствует, мембранный накопитель наружнего кислорода тоже, индивидуальный дыхательный аппарат имеет запас на 5-6 часов… Скафандр у живого объекта оказался в норме. Вейланд вколол даме прямо через оболочку коктейль из абзимов [12] Молекулы, продукты нанофабрикации, сочетающие свойства энзимов и антител и способные адресно уничтожать патогенные факторы. , прошелся вдоль тела (снабженного приятными выпуклостями) рогаткой медсканера, который мы сняли с робохирурга на «Европе-1». Вроде обошлось без крупных повреждений и ушиба мозга тоже; начинки из пузырей и ниток, скорее всего, нет. А при сотрясении, контузии и небольших внутренних кровоизлияниях поможет наш коктейль.

Дальше вставал вопрос, что с ней делать? В обычных условиях она не должна была нас увидеть, чтобы затем не «засветить». Но уйдем мы – даме верные кранты; даже если её засекли пеленгаторы какого-нибудь борта, то спасатели прибудут не раньше, чем через пару недель. В самой системе Юпитера нет сейчас ни транспортов, ни научных кораблей, ни военных бортов; ооновская база на Каллисто не обладает собственным флотом; «Доннар» еще ни разу никому не оказывал помощь, да и похоже, что сейчас он в ауте. Мы находились в необычных условиях, в уравнении имелось несколько неизвестных и вместе с этой мадам можно было потерять важную информацию. Получается, мы должны вступить с ней в контакт, но вынуждены исключить ее возможные контакты с внешним миром.

Пока что отправили ее в жилой модуль, которым раньше пользовался Трофимов, конечно, заблокировав снаружи. Оставили канал звуковой связи. Канал должен был переключаться на каждого из нас по очереди.

Только заснул, как ко мне в ухо проник ее голос; быстро она очухалась, а может вообще только притворялась бессознательной до выяснения ситуации. Едва себя сдержал, чтоб не матюкнуться. А тут еще и программный переводчик подключился.

– Где я? Кто-нибудь слышит меня? – голос был со страхом и звенел.

– Кто-нибудь слышит. Вы примерно там же, где и я. В безопасности, в уюте. Это не то, что висеть на крюке в каком-нибудь ледяном колодце и еще пытаться дрыхнуть. Короче, женщина, дайте поспать…

– Кому? Я вас не вижу. Кто вы?

– Вопрос не существенный. Еда у вас есть, питье и туалет, кстати. У него пользовательский интерфейс удобный, умный, если что, переспросит насчет типа нужды. Ну так как, спокойной ночи?

– Кажется, догадываюсь, где я и кто вы. Вы уже побывали на станции «Европа-1»?

Я помедлил. Но чего скрывать? Контактов с чужими у нее не будет, железно.

– Побывали.

– И как там?

– Плохо. Мы потеряли одного. Очень хорошего мужика. А там трупы, нелюди и какая-то гадость, которая умеет не только проникать в людей, но и трансформировать их. В общем, ни одного нормального человека, хотя северных атлантистов я никогда за нормальных и не считал; понтов много, а за чужой счёт всегда проедутся. Один говорливый труп нам признался, что сам завез эту гадость, которая вроде плазмодий называется, и создал ей «режим наибольшего благоприятствования». Мы этот «режим» на себе хорошо прочувствовали. А фамилия его была – Бойе.

– Мне надо поговорить с вашим командиром, – голос ее уже обрел решительность.

– Погиб командир, сейчас я при его обязанностях.

– Как к вам обращаться?

– Хотя бы… Зяблик. Это не позывной, а детская кличка.

– Послушайте, э…. Зяблик. Первая фаза шизогонии… размножения этого существа происходит в океане Европы, носителем является…, – она стала подбирать слова, а я помог:

– Знаем, видели, е-медуза, еще Лю Шао её ущипнул, перепутав с женой Наташей Костиной. А как к вам обращаться, гражданка?

– Золотце, – это она уже по-русски сказала. – Я знаю ваш язык от матери. Так она меня называла. Я хочу от вас…

– Так, Золотце, раз вы очухались и заговорили. Сперва будете отвечать на наши вопросы, а потом уже разглагольствовать и что-то хотеть от нас. Имя, фамилия, гражданство, профессия, должность, место работы, организация, с какой целью прибыли на Европу. Отвечать на вопросы быстро, иначе туалет заработает в обратную сторону.

Эти мои слова оказались некоторой неожиданностью для собеседницы. Она даже умолкла. А потом заговорила, подхихикивая от смущения.

– О, Зяблик включил металл в голосе. Подождите с туалетом, пожалуйста. Уже отвечаю. Шайна Гольд, Североатлантический союз, ксенобиолог, старший астронавт-исследователь, орбитальная станция «Юпитер-12», биолаборатория № 7, исследовательское подразделение корпорации «Де Немур». Прибыла на Европу с целью спастись от биологической опасности, угрожающей жизни и здоровью на вышеупомянутой орбитальной станции. Сама – не заражена; вы, наверное, и сами уже в этом убедились. Всё, угроза туалетом миновала?