Эдвин Табб - Колокольчики Ахерона

Я направился к воздушному шлюзу и не услышал, что ответил Хольман.

Член экипажа, стоявший у шлюза, узнал меня и вновь повернулся лицом к зарослям, окружавшим корабль. Слабый ветерок едва ощущался, но даже через поляну был слышен звон колокольчиков.

Я побежал в сторону долины, и звук усилился.

Это было в стороне от тропы, но я знал дорогу. Я осторожно пробирался между высокими кустами и остановился, только когда добрался до знакомого мне места. Передо мной был крутой обрыв, а далеко внизу долина, сплошь покрытая кустарником, склонившимся под тяжестью блестящих стручков. Я ждал затаив дыхание, наконец ветер усилился, и началось.

Звон колокольчиков невозможно описать словами. Другие пытались сделать это, но не смогли, а я не поэт. Нужно услышать эту музыку и понять, а один раз услышав, невозможно забыть. В долине были тысячи кустов, усыпанных стручками, она звучала, как огромный резонатор. Звук поднимался наверх волной, множество нот, все, какие только возможны, вместе и по одной, сливались, переплетались в бесконечном разнообразии мелодий. В этой музыке были все звуки, все, какие только могли быть.

Чья-то рука опустилась на мое плечо, и я открыл глаза. На меня смотрел Хольман.

- Джон!

- Оставь меня в покое. - Я сбросил его руку. - Зачем ты вмешиваешься?

- Уже поздно, - сказал он. - Я начал беспокоиться. - Он взглянул вниз, на долину, и я понял, что он имел в виду. - Пойдем на корабль.

- Нет, - я шагнул в сторону. - Оставь меня в покое.

- Не дури, - сказал он хриплым от злости голосом. - Сколько раз я должен повторять тебе, что это - иллюзия?

- Какое это имеет значение? - Я посмотрел на долину. - Я верю в это. Он живет где-то там, внизу. Я слышу его голос.

- Иллюзия, - повторил Хольман. - Мечта.

- Так считаешь ты, но это все, что у меня есть. - Я взглянул на него: Не беспокойся, я верю тебе.

- И надолго хватит твоей веры? - Он выругался грубо и зло. - Черт возьми, Джон, прекрати травить себя. Твой сын уже пять лет как мертв, твоя бывшая жена снова вышла замуж. Давно пора вернуться к работе и перестать растрачивать себя понапрасну.

- Да, - я шагнул в сторону корабля. - Работа. Меня будут искать.

- Да не об этой работе речь, о твоей настоящей работе. Нужно делать то, чему ты учился, а не нянчиться с кучей туристов. - Он обнял меня за плечи и заглянул в глаза: - Когда-нибудь ты попытаешься забыть, что это иллюзия. Когда-нибудь ты решишь, что это реальность. Может, мне нужно рассказать тебе, что тогда произойдет?

- Нет, - я посмотрел вниз. - Не нужно.

- Пора образумиться, Джон, - сказал он устало. - Ты должен вернуться к своей научной работе. Какую пользу ты приносишь здесь?

Этот довод был не нов, я слышал его много раз, но как я мог это сделать? Ведь я потерял бы возможность бывать на Ахероне, в долине поющих колокольчиков, я не услышал бы больше голос, который так терпеливо ждал моего возвращения.

По расписанию на Ахероне была двухдневная стоянка. И на это были свои причины. Лучше всего колокольчики звучали на рассвете и на закате, когда утренний и вечерний ветер наполнял их трепетной жизнью. Проходили часы, и пассажиры изменялись. Они стали спокойнее, задумчивее, не вступали в споры. После первой посадки никто не пытался собирать сувениры. И не потому, что боялись порезаться о стеклянные ветки, с этим можно было как-нибудь справиться, - скорее, они боялись, что планета лишится даже малой части того, что рождало такую чудесную музыку.

Наступила вторая ночь и прошла очень быстро. Рассвет залил горизонт сверкающими потоками золота и огня, и, как всегда, утренний ветер тронул колокольчики, и воздух наполнился неправдоподобно прекрасной музыкой. Все слушали. Экипаж и пассажиры застыли в лучах восходящего солнца, и красота Ахерона переполняла их души и сердца.

Потом, когда корабль готовился к отлету, пропала Лора Амхерст. Это известие принес мне Хольман, в его голосе был ужас.

- Вдова, - сказал он. - Колокольчики. Черт возьми, Джон, ты должен был быть внимательнее.

- Я не отвечаю за пассажиров после того, как они покинули корабль. Но мне кажется, я знаю, где она.

- В долине? - опередил он меня. - Ты уверен в этом?

- Нет, но один раз я видел, как она шла в том направлении. - Я бросился к двери. - Я приведу ее.

Я побежал прочь от корабля, продираясь через кусты, не обращая внимания на ветви, в клочья раздиравшие мою одежду, не вслушиваясь в музыку, звучавшую вокруг меня, музыку, возникавшую от моих движений. Я свернул с протоптанной тропинки и побежал в сторону долины. Надо было спешить, я мчался наперегонки с ветром, и, когда я добежал, все мое тело было изранено, а одежда превратилась в лохмотья. Я оказался прав. Лора Амхерст с закрытыми глазами, вытянув вперед руки, шла к краю обрыва.