Дмитрий Тарабанов - Дяди, вы ангелы

- Что ты, девочка, - мгновенно среагировал Аксель, приветливо улыбаясь. - Какие мы ангелы!

- Ирушка, не приставай к дяде, видишь, какой он большой, - опомнилась мамочка, хватая чадо за руку и отводя в сторону. - Извините, пожалуйста! и мамочка пожала плечами так мило, что папочке было в пору забеспокоиться.

Родители девчушки, взяв Иру за руки с двух сторон, поспешили по "зебре" на другую сторону улицы. Михаль и Аксель задумчиво остались ждать следующего сигнала светофора.

- Замечательная девочка, - тихо проговорил Аксель. - Жаль, что сразу после окончания школы выйдет за тридцатипятилетнего козла, который будет любить ее меньше, чем свой гравикатер.

- Жаль, - согласился Михаль, щурясь. - Но она-то его - о-го-го как!

Светловолосая от рождения Нинка и крашеная в бордовый цвет Юля, неся каждая по одной сумке и третью - напополам, наконец-то подобрались к кафе, где еще оставались свободные места. Не шибкое кафе (пятерка пластиковых столиков с зонтами на длинной ножке), но для передышки и "техобслуживания" - то, что надо.

- Ты - занимай места, - административно скомандовала Юля, сбрасывая с плеча сумку и опуская ее на пыльную плитку тротуара. - А я пойду воды куплю.

- Сладкой, - попросила Нинка, подволакивая сумки поплотнее к столику, чтобы, если подберется вор, можно было схватиться за все сумки одновременно и визжать до посинения. - И шоколадку.

- Чего? Целлюлита на жопу захотелось? - прыснула Юля. - И без того не худая.

Нинка обиженно насупилась, хотя знала, что Юлька ее просто раздраконивает. Нервы у подруги были на пределе, и сорвать их пока было не на ком.

- Я тебе деньги отдам, - пообещала хранительница багажа. - Кушать ведь хочется...

- Посмотрим, - Юля, подумав, кивнула и девичьей импульсивной походкой двинулась к палатке со съедобными всякостями.

Вернулась она с бутылкой светло-янтарной жидкости, двумя пластиковыми стаканчиками и, что удивительно, с шоколадкой. Видимо, подумала, что все калории они еще до конца дня выжгут. Удовлетворенная Нинка, как и было обещано, за шоколадку расплатилась.

- Ну, подруга, что делать будем? - раскупоривая бутылку, поинтересовалась Юля. - Вступили мы, и глубоко.

- На хвост, может, кому упадем? - неуверенно предложила Нинка.

- У тебя есть к кому? У меня лично нет.

- Ну, не знаю, - Нинка отвернулась.

Руки у обоих то ли от тяжести клади, то ли от беспокойства, дрожали, и пузырьки в стаканчиках быстрее отрывались от стенок и неслись к поверхности.

- Ночь где-то проводить надо, - снова завела грустную песнь Юля. Утром попроще будет. Облюбуем кафе, переждем. В полдень автобус?

Нинка, не вслушиваясь в слова подруги, бормотала:

- Вот если бы мне сейчас попался тот, кто наколол нас с билетами...

Воображение у Нинки иссякло, не войдя в фазу активности. Воспитанная она была девушка, семья - одни инженеры. Не знала она, как поступать с теми, кто накалывает с билетами...

Покончив с шоколадкой и так по поводу своего будущего ничего не решив, девушки полезли в сумки за косметичками. Нинка навела губки серебристым "блеском", а Юля тонкими черными линиями обозначила брови. После щедрой порции пудры юным странницам полегчало.

- Я, знаешь, о чем думаю? - шепотом спросила Юля. - О том, что вернусь через две недели домой, бронзовая от загара, и устрою Паше вакханалию.

- А я - праздник Диониса. Андрюшке, - в ответ улыбнулась Нинка. Стянет с меня белье - а там, все сплошь однотонное!

- Праздник чего? - не поняла Юля.

- Диониса. То же, что Вакх, только у греков. Дионис, на самом деле, раньше появился... Ну, бог плодородия.

- Плодородия, - заломив рисованную бровь, повторила Юля. Плодороженица Нинка, вот ты кто!

Аксель и Михаль быстро нашли улицу, на тротуаре которой располагалось кафе "Тихое". Две бутылки красного десертного вина звякали, соударяясь, в пакете.

- Повторяй за мной, - приказал Аксель. - Что делаю я - делаешь ты. Только без обезьянничества.

- Что-нибудь да будет, - отозвался Михаль.

- Светленькая - твоя. Не перепутай.

Парни уверенной походкой подошли к столику, за которым, в окружении вещевых тюков, сидели две симпатичные девушки. Обе, по летней моде, в коротких шортах и топиках. На столе, припорошенном табачным пеплом, одиноко высилась ополовиненная путницами литровая бутылка.

- К вам можно? - со страшно приятной интонацией спросил Аксель.

- Вообще-то нельзя, - подозрительно, но не категорически, отказала бордововолосая. - У нас занято.

- А ты, наверное, Юля...

- Наверное, - если не считать двух параболических траекторий, у девушки почти не было "своих" бровей. Но то, что было, очень живо отреагировало на смелую догадку Акселя. - А мы разве...