Святослав Логинов - Никто и звать никак

— Мадмуазель! – возгласил Вовик. – Я счастлив видеть вас! Скажите, куда подевались адаманты с вашего подола? Впрочем, я знаю это и так. Они оборвались, а поднимать с пола упавшее, ниже вашего достоинства. Иначе не может быть, ведь вы – лучший из адамантов!

Пышная тирада, обращённая к Сонечке, но адресованная Ринату, содержала оскорбление, понятное лишь аристократу или тому, кто изучал психологию под руководством деда Саввы. Обращение на «вы», подразумевает, что собеседник мультиличностен и, значит, к сливкам общества не относится.

Сонечка изобразила презрительную гримаску и, повернувшись к Ринату, произнесла:

— Сюда разве пускают подобные личности? Ты меня не предупредил… К тому же, этот господин пьян. Несёт от него, как из клозета.

Улыбка сползла с лица Вовика. Зато миллиардерский отпрыск, который тоже был не особо трезв, ибо пил с Вовиком наравне, хохотал от души:

— Ну, Вовичек, тебя укушали! Теперь тебе осталось в клозете утопиться. Мадмуазель, я восхищён!

Сонечка потупила глазки и сделала книксен. Как в школе учили.

Студенческая ассамблея, а на деле – танцулька для тех, кто побогаче. Только и есть радости, что живая музыка и пошловатый конферанс. При первой же возможности Сонечка ушла с праздника, который ничуть её не радовал.

Они шли по улице, под руку, словно продолжали дефилировать по ярко освещённому залу. Собственно, никаких улиц в студенческом городке не было, здания стояли каждое само по себе, в окружении старых деревьев. Как это было непохоже на скученный, грязный город! Конечно, и в городе имелись элитные районы, отгороженные от черни непроницаемыми заборами и суровой охраной. За такой же оградой прятался и оплот учёности, где высокопоставленные детки и немногие счастливцы из простых, развлекались, радовались жизни и порой чему-то учились.

— Странно мне это, — говорила Сонечка. – Сидите за стеной, запершись от мира, и ужасно этим гордитесь. А в городе в любом ночном клубе, куда вход в пятьсот раз дешевле чем на вашу тусовку, веселья в пятьсот раз больше.

— Ты в этих клубах бывала?

— А ты думал, я с Луны свалилась? Моя фамилия – Сонина, а не Армстронг.

— Я, пока в университет не поступил, жил в городе. В приличном районе, хотя и не в коттедже за высоким забором.

— И в школу до самого десятого класса тебя водили за руку, а потом встречали после занятий.

— Так делается во всех нормальных семьях.

— В результате твои же однокурсники считают тебя ничтожеством. А мне обидно, ты ведь лучше их, и Вовика, и второго, который меня по-хозяйски оглядывал.

— Ты о Захаре? Знаешь, чей он сын?

— Чей бы ни был, кроме папиных миллионов за ним ничего нет.

— Зато миллионов много.

— Сколько бы ни было… Миллионы решают не всё.

— Иногда ты говоришь ужасные вещи. Тогда мне кажется, что ты не девушка, а хозяйка душ или кто-нибудь ещё хлеще.

— Что за зверь? Мы на фольклористике такого не проходили.

— И не пройдёте, это новодел, легенда нынешнего века, а верней, самого последнего времени. Лет тому пять назад была уничтожена криминальная группа, которая похищала детей для перезаписи. Обычная разборка со стрельбой и кучей трупов. Стрельбу услышали, полиция приехала быстро, но, как всегда, опоздала. Единственное, что они смогли сделать – снять посмертный спектр с одного из убитых, кому не досталось пули в голову. Там сохранился постмортальный образ – десятилетняя девочка, которая превращается в чудовище и пожирает душу. Явный бред. Девочка там была и даже не одна, поскольку там готовились к перезаписи личности в украденное тело, а вот монстров обнаружено не было. Тем не менее, истории о хозяйке душ, которая умеет принимать облик маленькой девочки, среди соответствующих специалистов ходят.

— Прямо жаль, что я не чудовище, не маленькая девочка или ещё кто-нибудь похлеще.

— Девочка подросла.

— Всё равно, не бьёт. Если всё так, как ты говоришь, то твоей красавице сейчас должно быть пятнадцать, на крайняк – шестнадцать лет. А мне малость побольше.

— Я и сам понимаю, что всё это чушь. Вообще-то лектор рассказывал не о легендах, а об уничтожении террористами организаций по пересадке личности. Одни бандиты бьют других. По его словам получалось, что подпольные психологические группы орудовали и в Центре Психологического Здоровья, и у нас в университете, и даже в Институте косметологии. А уж этого быть не может, я это точно знаю, у меня там папа работал.

Сонечка послушно кивнула и, уводя разговор в сторону, сказала: