Шервуд Смит - Властитель Вселенной

Лицо ее разгладилось.

– Впрочем, это не важно. Пока мне надо попробовать поближе пообщаться с эйя. Что же до юноши с геномом архона... – Она сделала неопределенный жест рукой. – Кстати, я рада услышать доклад ваших медиков – они говорят, ему лучше.

– Да, жар у него прошел, – осторожно согласился Нукиэль. – И его ожог, похоже, наконец заживает.

Элоатри кивнула.

– За ним замечательно ухаживают. Я обязательно отмечу вашу заботу о нем, когда встречусь с адмиралом Найбергом.

Нукиэль ощутил распиравшее его изнутри облегчение. Честно говоря, ему не терпелось сдать их всех на руки начальству; он прекрасно понимал, что, как только он сделает это, каждый его шаг, каждое слово, записанное и незаписанное, будет анализироваться любым, имеющим соответствующий допуск. Внешне спасение наследника Аркадов будет поставлено ему в заслугу, но он не имел ни малейшего представления о том, как это будет истолковано в политическом контексте.

Нукиэль украдкой покосился на молодого человека. На попытки расспросить Брендона лит-Аркада о его собственных приключениях тот с готовностью отвечал обилием несущественных подробностей; впрочем, в искусстве словесной дуэли обаятельный Эренарх был несравненно опытнее Нукиэля.

В некотором отношении он облегчил работу Нукиэля; его гражданский статус развязывал Нукиэлю руки. Нести ответственность за Брендона будет гражданское руководство – гражданское руководство и военная верхушка, поправил он сам себя. Имелись законы о недопустимости вмешательства военных в жизнь гражданских лиц, а теперь эти законы защищали его, военного.

– Скажите, Ваше Величество, – вдруг подал голос Эфрик. – Что вы думаете о Дезриене?

Эренарх поднял голову; взгляд его на мгновение сделался отсутствующим, потом он улыбнулся.

– Мы видели только малую его часть, – ответил он. – Но то, что мы увидели, незабываемо.

Элоатри довольно усмехнулась. Даже секретарь на этот раз не прятал улыбки.

– Я так и думал, – пробормотал Эфрик таким тоном, что Верховный Фанист снова рассмеялась.

Брендон бросил на нее благодарный взгляд, а потом сменил тему разговора, принявшись обсуждать живопись и фрески собора в Нью-Гластонбери.

Они все еще говорили об искусстве, когда Нукиэль дал стюарду знак убрать приборы. Беседа подошла к концу, его работа была завершена – оставалось только доставить их Найбергу.

Он избегал смотреть на часы, но покосился на Эфрика и увидел в глазах старого друга понимание. Тот тоже считал оставшиеся часы.

Моррийон лежал в своей кровати, вглядываясь в темноту. На глазах его свечение на потолке усилилось.

«Только не это», – устало подумал он. Со времени их возвращения в Мандалу после космической битвы сотворенный дворцовым компьютером призрак Джаспара хай-Аркада материализовался в его комнате уже несколько раз. Он просто молча смотрел на него, а потом исчезал. Моррийон зажмурился и принялся ждать его ухода.

Потом услышал свое имя и, вздрогнув, открыл глаза.

– Моррийон! – Это был всего лишь шепот, но привидение никогда раньше не говорило. Бори изогнулся и выглянул из-за спинки кровати.

– Слушай! – продолжало оно и устремило светящийся палец на груду коммуникаторов на столике у изголовья. Послышался треск статического разряда, а потом Моррийон услышал голос Барродаха, отдававшего распоряжения. Вслушавшись, он выпучил глаза.

Эгларрх демачи-дираж'ул!

Аватар принял решение!

Теперь Анарис будет уже не официальным, но законным наследником. После короткого подготовительного ритуала в предрассветный час Анариса отведут...

Предрассветный. То есть сейчас.

Вспомнив о своих собственных заботах, он выбрался из кровати и начал поспешно одеваться.

Собственно, признаки этого он видел уже сразу по их возвращении. Анарис сделался раздражительнее, отдалился от него – признаки, незаметные никому другому, в этом Моррийон не сомневался. Для бори это означало, что официальный наследник день и ночь не выходил из своих покоев, запретив тревожить его, что бы ни случилось, а сам он выглядел неопрятно и немного похудел. Такое случалось уже в третий раз с тех пор, как его назначили секретарем Анариса.

Он не имел ни малейшего понятия, что это значит. Он надеялся только, что это не наркотики или что-то в этом роде; это означало бы, что он связался с идиотом, и единственным выходом из этого будет жуткая смерть от рук Барродаха. Но он не верил, что такое может случиться с Анарисом.