Лиза Татл: Термитник

Он сцапал ее, прежде чем она успела сделать три шага. Она пронзительно закричала, но он закрыл ее рот своими губами.

Прикосновение этих губ ужаснуло ее больше, чем все остальное. Несмотря на весь свой страх перед ним, ей до сих пор не приходило в голову, что он хочет ее изнасиловать.

Она отчаянно сопротивлялась, чувствуя, как его руки сдавливают ее все сильнее, не давая ей ни вздохнуть, ни шевельнуться. Она попыталась ударить его коленом в пах, но не могла замахнуться и только толкала его изо всех сил, но он словно и не замечал этого.

Он потащил ее в темноту холла и прижал к полу, навалившись на нее всем своим весом. Эллен благодарила Бога, что на ней тесные облегающие джинсы. Стащить их - трудная задача, особенно учитывая ее сопротивление. Как только он хоть на мгновение выпустит ее руки, она тут же вцепится ему в глаза решила она.

Когда он приподнялся над ней, она вознамерилась привести замысел в исполнение, но он не выпускал ее запястий, по-прежнему держа их мертвой хваткой. Тогда она, почувствовав, что ноги освободились от тяжести его веса, стала лягаться, но он по-прежнему не замечал ее ударов.

Внезапно он выпустил ее руки. Но она не успела осознать это и нанести удар в глаза, когда он одним коротким, обманчиво небрежным движением ударил ее кулаком в живот.

Она задохнулась и непроизвольно согнулась пополам, забыв обо всем, кроме страшной боли. А он тем временем стащил до колен ее джинсы и белье, поднял ее беспомощное тело и поставил на колени.

Боль от удара кулаком была такая, что она, пытаясь глотнуть воздуха, дрожа и чувствуя позывы на рвоту, едва замечала его прикосновения у себя между ног. Однако вскоре она почувствовала новую боль, сухую и разрывающую, когда он проник в нее.

И это было последнее, что она почувствовала. Одно мгновение боли и беспомощности, а затем началось онемение. Она чувствовала - или, вернее сказать, переставала чувствовать - волну онемения, текущую холодной струей из паха в живот, в бедра и вниз, к ногам. Онемели ребра, и боль от страшного удара прошла. Не было ничего. Ее поруганное тело не подавало никаких признаков жизни. Она могла еще чувствовать свои губы, могла закрывать и открывать глаза, но ниже подбородка была практически мертва.

Потеряв чувствительность, она потеряла и контроль над телом. Вся обмякнув, она упала на пол, словно тряпичная кукла, больно ударившись при этом подбородком.

У нее было подозрение, что он продолжает ее насиловать, но сил повернуть голову и посмотреть, что происходит, уже не оставалось.

Помимо собственного затрудненного дыхания, Эллен слышала еще какой-то звук, что-то вроде жужжания на низкой ноте. Ее тело слегка дергалось и раскачивалось, видимо, отзываясь на то, что он продолжал с ним делать.

Эллен закрыла глаза, мечтая очнуться от этого кошмара. Яркие живые картинки поплыли перед мысленным взором. Снова она видела насекомое на мертвой губе тети; жук был такой же черный, жесткий, блестящий, как глаза Питера. Оса, кружащаяся над парализованным пауком на песке. Труп тети Мэй, и насекомые, блестящими волнами растекающиеся по ее телу, справляющие на нем свой пир.

"А потом, когда они покончат с ней, они придут сюда и найдут меня, лежащую на полу, парализованную и полностью приготовленную для них".

Она закричала от ужаса и открыла глаза. Перед собой она увидела ноги Питера. Значит, он закончил свое дело. Она заплакала.

- Не уходи, не оставляй меня здесь одну, - бормотала она все еще во власти безумного страха. Она услышала его сухой смешок.

- Оставить одну? Но ведь ты у меня в доме. И тогда она поняла. Конечно же, он не уйдет. Он останется здесь вместе с ней, как он оставался вместе с тетей, присматривая за ней, когда она становилась все слабее и слабее, пока наконец не умерла, выплеснув наружу живой груз, который он бросил в нее, как бросают семя в почву.

- Ты ничего не почувствуешь, - сказал он.