Ким Робинсон - Дикий берег

– Он живет на широкую ногу, потому что у него куча людей, которым нечего делать, кроме как помогать ему с управлением. Поэтому он может посылать людей в другие поселки на востоке.

– Может, и так, – согласился я, – но расскажи, что они на востоке узнали.

Том кивнул и обратился к остальным:

– Мэр говорит, что его люди доходили до Юты и что все тамошние поселки участвуют в движении, которое они называют американским сопротивлением. Они говорят, что цель сопротивления – вновь объединить Америку.

Все притихли. Молчание нарушил Джон Николен – он сидел возле дверей:

– Ну и?..

– Ну и, – продолжал Том, – он хочет, чтобы мы примкнули к этому их плану и помогли Сан-Диего сражаться с японцами на Каталине. – Он пересказал наш долгий разговор с мэром. – Теперь мы знаем, почему море выбрасывает мертвых азиатов. Однако, видимо, они не перестали высаживаться, и теперь Сан-Диего просит нашей помощи, чтобы избавиться от них навсегда.

– Какой именно помощи они ждут? – спросила миссис Мариани.

– Ну… – Том замялся, и Док встрял в разговор:

– Это значит, им нужно устье нашей реки как база, из которой можно делать вылазки.

В ту же секунду Рекавери Симпсон, отец Дела и Ребл, сказал:

– Это значит, у нас наконец будут ружья и люди, чтобы что-то изменить.

И то и другое мнение тут же нашло отклик, и обсуждение раскололось на множество частных споров. Я держал язык за зубами и слушал, старясь понять, кто что думает. Оказывается, даже такое маленькое общество, как наше, можно разделить на еще более маленькие. Рекавери Симпсон и старик Мендес возглавляют семейства, которые добывают себе пропитание дальше на материке – охотятся, ставят капканы или пасут овец. Нат, Мануэль и пастухи обычно идут на поводу у Симпсона. Другая группа – фермеры; понемногу сажают все, но Кэтрин и ее женщины засевают большие поля. Третья большая группа – рыбаки. Это Николены, Хэмиши, Рафаэль и я. И наконец, те, кто не относится ни к одной из групп – Том, мой отец, Эдисон и Чудила Роджер. На самом деле такого разделения нет, все понемногу занимаются всем. Но мне поначалу казалось, что я подметил закономерность: охотники, чья работа и так похожа на войну, – за сопротивление, а фермеры, которым надо, чтобы все оставалось без изменения из года в год (к тому же большинство из них женщины), – против. Мне это было понятно, и я решил, что исход голосования будет зависеть от Николена, но потом я увидел, что исключений из придуманного мною правила не меньше, чем подтверждений, и на какое-то время мне показалось, что я вообще ничего не понимаю. Док одним из первых обманул мои ожидания. Лет ему почти сколько Тому, и за стариковским столом на толкучках он всегда ругал предателями тех, кто не стал сражаться за Америку. Я думал, он опять будет против Тома и за то, чтобы взять сторону Сан-Диего. И вдруг он открывает рот и говорит:

– Помню, раз жители каньона Кристианитос позвали соседей из каньона Габино воевать за колодцы с долиной Четырех Каньонов. Те пошли, но на следующих толкучках уже не было каньона Габино, только Кристианитос. Я о том, что большие селения глотают мелких соседей. Генри расскажет вам, что там на юге живут сотни людей…

– Но мы же не соседний каньон, – возразил Стив. – Между нами многие мили. И мы просто должны сражаться с японцами. Если все поселки не объединятся, надеяться не на что.

Он говорил с жаром. Многие закивали, не слушая других. Стив хорошо говорит. Убедительно.

– Мили – не расстояние, если ходят поезда, – ответил Док.

Значит, он против того, чтобы поддержать Сан-Диего. Я был так потрясен, что чуть не спросил его, как можно взять и перечеркнуть собственные слова, едва представилась настоящая возможность действовать, но тут Том сказал громко:

– Давайте-ка по одному.

Рафаэль воспользовался коротким молчанием:

– Мы должны сражаться с японцами при всякой возможности. Подумайте. Они окружили нас со всех сторон. Мы – как рыба в большом неводе. Мало того, что они не выпускают нас наружу, они еще и не пускают нас друг к другу, бомбят рельсы и мосты.

– Про бомбежки мы знаем со слов этих же молодцов из Сан-Диего, – сказал Док. – Как проверишь, правда ли это?

– Конечно, правда, – обиженно вставил Мандо и махнул на отца кулаком. – Генри и Том видели, как бомбы падали на пути.

– Может быть, – согласился Док. – Но это не значит, что и остальное – правда. Может, они хотят, чтобы мы испугались и запросили помощи. Мэр Сан-Диего вообразит себя мэром Онофре в ту минуту, как мы примкнем к этому их сопротивлению.