Герберт Уэллс - Невидимый

— Всѣ ли двери къ докѣ заперты? — спросилъ Марвель. Онъ рыщетъ кругомъ, вынюхиваетъ. Хитеръ какъ бѣсъ.

— Господи, Боже мой! — воскликнулъ дюжій трактирщикъ. А задняя-то? Поглядѣть ихъ надо, двери-то. А я было…

Онъ растерянно посмотрѣлъ вокругъ. Дверь въ сосѣднюю комнату хлопнула, и ключъ щелкнулъ въ замкѣ.

— Есть еще дверь во дворъ и задній ходъ. Дверь во дворъ…

Онъ выскочилъ изъ пивной и вернулся черезъ минуту съ кухоннымъ ножомъ въ рукѣ.

— Дверь во дворъ была отворена, — сказать онъ, и толстая нижняя губа его отвисла.

— Можетъ, онъ ужъ и теперь къ домѣ,- сказалъ первый извозчикъ.

— Въ кухнѣ его нѣтъ, — сказалъ трактирщикъ. Тамъ двѣ женщины, и я все обошелъ вотъ этимъ рѣзунчикомъ, ни вершка не оставилъ. Онѣ говорятъ: должно, не приходилъ. Замѣтили…

— Заперли ли вы ее? — опросамъ первый извозчикъ.

— Не вчера родился, слава Богу, — сказалъ трактирщикъ.

Человѣкъ съ бородой спряталъ револьверъ. Но въ ту же минуту дверца прилавка захлопнулась, звякнула задвижка, дверной крюкъ отскочить съ оглушительнымъ грохотомъ и дверь въ сосѣднюю комнату отворилась. Мистеръ Марвелъ взвизгнулъ какъ пойманный заяцъ, и всѣ полѣзли черезъ прилавокъ ему на выручку. Послышался выстрѣлъ изъ револьвера, и зеркало по ту сторону гостиной покрылось звѣздобразными трещинами и въ дребезгахъ полетѣло на полъ.

Войдя въ комнату, трактирщикъ увидѣлъ мистера Марвеля, странно корчившагося и боровшагося какъ будто съ дверью въ кухню. Пока трактирщикъ стоялъ въ нерѣшительности, дверь эта отворилась, и что-то потащило въ нее мистера Марвеля. Раздался крикъ и звонъ посуды. Марвель, опустивъ голову отчаянно упирался, но его притащили къ наружной двери кухни и отперли болты.

Полицейскій, старавшійся опередить трактирщика, ворвался въ кухню съ однимъ изъ извозчиковъ, схватилъ за кисть невидимую руку, которая держала за шиворотъ Марвеля, получилъ здоровую оплеуху и, едва устоявъ на ногахъ, попятился назадъ. Дверь отворилась и Марвелъ сдѣлалъ отчаянное усиліе спрятаться за нее. Тутъ извозчикъ что-со охватилъ.

— Вотъ онъ! — крякнулъ онъ.

Красныя руки трактирщика вцѣпились въ невидимое.

— Поймалъ! — крикнулъ онъ.

Освобожденный мистеръ Марвель шлепнулся на полъ и пробовалъ проползти между ногами боровшихся. Драка путалась вокругъ края отворенной двери. Тутъ впервые послышался голосъ Невидимаго, онъ громко вскрикнулъ: полицейскій наступилъ ему на ногу.

Потомъ Невидимый сталъ вопить съ ожесточеніемъ, и кулаки его залетали вокругъ съ неимовѣрной силой. Извозчикъ охнулъ и скрючился, получивъ ударъ подъ ложечку. Дверь изъ гостиной въ кухню захлопнулась и покрыла отступленіе мистера Марвеля. Люди въ кухнѣ неожиданно увидѣли, что сцѣпились и борятся съ пустотою.

— Куда онъ дѣлся? — спросилъ бородачъ. Наружу?

— Сюда, — сказалъ полицейскій, шелъ во дворъ и остановился.

Кусокъ черепицы просвистѣлъ мимо его головы и разбился среди посуды на кухонномъ столѣ.

— Вотъ покажу жъ я ему! — крикнулъ чернобородый.

За плечомъ полицейскаго блеснулъ револьверъ, и пять пуль одна за другой полетѣли въ сумракъ по тому направленію откуда была брошена черепица. Стрѣляя, чернобородый описывалъ рукою горизонтальную дугу, такъ что выстрѣлы разлетались по маленькому двору какъ спицы въ колесѣ.

Послѣдовало молчаніе.

— Пять пуль, — сказалъ чернобородый. Вотъ это дѣльно. Эй, кто-нибудь, добудьте-ка фонарь, да пощупаемъ, гдѣ тутъ тѣло.

Докторъ Кемпъ продолжалъ писать въ своемъ кабинетѣ, пока вниманіе его не привлекли выстрѣлы. «Пафъ, пафъ, пафъ!» слѣдовали они одинъ за другимъ.

— О-го! — проговорилъ докторъ Кемпъ, снова взявъ перо въ губы и прислушиваясь. Кто-то въ Бордокѣ разряжаетъ револьверы. Что тамъ затѣяли еще эти ослы?

Онъ подошелъ къ южному окну, поднялъ его и, облокотившись на подоконникъ, сталъ смотрѣть на сѣтку оконъ, ожерелья газовыхъ фонарей и лавокъ, съ темными промежутками крышъ и домовъ, представлявшія городъ ночью. «Точно толпа тамъ, на холмѣ», сказалъ онъ, «рядомъ съ „Игроками“, и продолжалъ наблюдать. Потомъ глаза его оставили городъ и скользнули дальше, туда, гдѣ свѣтились огоньки кораблей и сіяла пристань, — маленькій, освѣщенный, многогранный павильончикъ, — какъ драгоцѣнный камень желтаго цвѣта. Луна въ первой четверти висѣла надъ холмомъ на западѣ, и звѣзды горѣли ясно и почти тропически ярко.

Минутъ черезъ пять, въ теченіе которыхъ мысль его скользнула въ далекія соображенія о соціальномъ строѣ будущаго и затерялась окончательно въ опредѣленіи времени, докторъ Кемпъ опомнился, со вздохомъ спусти окно, и вернулся къ письменному столу.