Андрэ Нортон - Янус - Суд на Янусе. Победа на Янусе. Тайна затерянной расы

— Айяр, — спросил Локатат, — ты говорил о женщинах и детях, уведенных с участка…

Айяр рассеянно кивнул. Все это осталось в далеком прошлом; теперь перед его глазами были только ниша и след в долине…

— А ты не знаешь, с какого участка?

Айяр нетерпеливо пожал плечами. Какая разница? Поселенцы были ему совершенно безразличны. Прежде он был рабом, потом превратился в ифта, — но никогда жители участка с их грубой и жестокой религией и мрачными обрядами не были ему симпатичны.

— Вот уж не знаю…

— Я так и думал. Прошло так много лет, я даже перестал их считать. Но иногда я вспоминаю, что был когда-то Дереком Вистерсом, вижу знакомые, знакомые лица, слышу голоса. Жизнь была такой грубой и невыносимо тяжелой, такой узкой, словно ни солнце, ни лунный свет никогда не достигали ее дна. И никто не пел, как поем мы, ифты, познавшие радости леса. И все-таки вспоминаешь… и задумываешься, как живут те, кого знал когда-то…

— У тебя остались близкие? — какая-то нотка в голосе друга тронула Айяра. У него ведь тоже остались воспоминания о прежней жизни.

— Отец, который отправил меня в Лес, как только меня поразила Зеленая Болезнь, и плачущая мать. Я помню их слезы. Скорее всего, их обоих уже нет в живых; труд на участке не способствует долгой жизни. Наверное, я не узнал бы их, если бы встретил. По их понятиям я не был хорошим сыном. Это и привело меня к сокровищу, а потом превратило в ифта — те, кто к этому склонен, непременно схватят приманку и переродятся.

— Послушай! — Айяр повернулся к подъему, за которым сверкали обломки кристаллических деревьев. Что-то двигалось по разбитой дороге.

Айяр взобрался наверх и осторожно пополз к развалинам, зная, что Локатат следует за ним. Они укрылись среди призм кристаллов, разбитых стволов и ветвей.

Люди, настоящие люди, шли ровным тяжелым шагом вверх по долине. Их было десять, все в униформе портовых рабочих, и шагали они бесстрашно, словно неведомая цель поглощала все их внимание.

— Опять роботы? — прошептал Локатат.

Айяр не мог определить, но это было вполне вероятно. Они были вооружены станнерами и бластерами, но оружие лежало в кобурах — слугам ЖДУЩЕГО было дано другое поручение.

— Возможно, ТО-ЧТО-ЖДЕТ держит в порту своих слуг для встречи и захвата корабля — размышлял Джервис, глядя на марширующих.

— Тебе не приходило в голову, — спросил Райзек, — что враг может быть вовсе не уроженцем Януса? ЖДУЩЕЕ могло прийти из космоса и теперь пытаться вернуться туда. Что, если ОНО и раньше пробовало проникнуть на корабли, но ни разу не удавалось, и вот теперь делается новая попытка?

— Зачем же тогда поселенцы? — спросил Локатат.

— Они — слуги, предназначенные только для этой планеты. Или ЖДУЩЕЕ просто подстраховалось на случай, если кто-то вздумает ему помешать. Я не могу забыть те зеркала с изображениями. Может, они прибыли сюда вместе с ТЕМ-ЧТО-ЖДЕТ…

— Но ларши, — прервал Джинджер, — были его слугами и прежде. Почему бы не пользоваться слугами из зеркал, если они для этого предназначены?

— У ЖДУЩЕГО могло быть несколько видов слуг, — сказал Джервис, — но твоя мысль не лишена оснований, Райзек. Ифты помнят только Янус. О природе ЖДУЩЕГО не имели представления ни мы, ни те, чьими индивидуальностями мы теперь обладаем. Если ЖДУЩЕЕ пришло из космоса столетия назад, то объяснимы и норы, похожие на коридоры космического корабля, и все прочее. Разве вы не видите? ЖДУЩЕЕ с самого начала было совершенно чуждо ифтам, не встречалось с ними, не чувствовало их мыслей именно потому, что сами были когда-то людьми и знали другую жизнь.

— Стало быть, мы больше подходим для того, чтобы иметь дело с ТЕМ-ЧТО-ЖДЕТ и разгадать его загадку? — спросил Мирик, ифт с того берега моря.

— По крайней мере, это предположение объясняет многое. ЖДУЩЕЕ всегда было чуждо ифтам. Раса, прикованная к планете, всегда может оказаться пораженной ксенофобией. Может быть, наше нынешнее отвращение к инопланетникам и всему, что с ними связано — не просто элемент Зеленой Болезни, призванный держать нас подальше от нашего бывшего рода. Скорее, это отзвук того чувства, которое ифты всегда испытывали к чужакам. Для них, как и для нас теперь, ЖДУЩЕЕ — воплощение зла, но ведь для других все может быть иначе.

Но ТО-ЧТО-ЖДЕТ было всегда. Кимон жил в пору Голубого Листа, и он уже знал ЖДУЩЕЕ. А с тех пор ведь прошли века…

— Давно ли ты стал ифтом? — спросил Джервис.

Мирик прикусил губу. Айяр подумал, что тот считает годы.