Николай Бондаренко - Вот Человек !

Утро светлело; серое одеяло тучек сияло голубыми прорехами. Скорей бы показалось солнышко и по-настоящему согрело всех, кто жаждет тепла.

Я замерз. Мелкая дрожь пронизала все тело, зуб не попадал на зуб. Сунул руки в карманы плаща - не помогло. Большого холода, кажется, не было - почему же меня так трясло?

Неподалеку с удивлением обнаружил трехэтажное учреждение Карла. А мне казалось - не знаю, куда забрел... До начала рабочего дня тьма времени, и я решил: не только согреюсь, но и в мягком кресле вздремну.

По молчаливым коридорам, мимо офиса-двенадцать, проскочил к себе. И вот уж чего никак не ожидал - телефонного звонка!

- Где ты шляешься! - заорал в трубку Карл. - Немедленно ко мне!

В приемной поразился еще больше, увидев Ри.

- Все из-за вас, - процедила она сквозь зубы. - Будто делать нечего. Жди его! Ищи его!

Я пожал плечами и вошел к шефу.

- Доброе утро, господин Карл!

- Довольно паясничать! - вскипел Карл. - Где тебя черти носят?

- Разве я не имею права? После работы? - возразил я.

- Не имеешь! - закричал Карл. - Только с моего разрешения! И никаких контактов с посторонними!

- Слушаюсь, господин Карл.

- Перестань валять дурака. И хватит врать!

- Не понимаю, господин Карл.

- Понимаешь. Сколько лет историку?

- Сорок.

- Ему не сорок, он гораздо моложе.

- А какая разница. Мы довольно мило поболтали.

- Свои впечатления, - ядовито заметил Карл, - придется изложить на бумаге. О чем говорили, кто он, откуда и все остальное. Будем считать это вторым делом первостепенной важности. А первое дело - вот оно. - Карл извлек из ящика стола вчерашний протокол, над которым я и Ри допоздна трудились, и швырнул передо мной.

- Не годится! - выпалил Карл.

- Как - не годится? - возмутился я.

- Так - не годится. Протокольчик-то куцый, как... у зайца хвост! - Карл с удовольствием повторил: - Да, как у зайца хвост! Будем обогащать, дополнять, совершенствовать. Ведь не для того теряли время величайшие боссы делового мира, чтобы их слова и мысли остались где-то в воздухе!

- Ну и обогащайте, - вырвалось. - При чем здесь я?

- При том, - затрясся Карл, - что протокол вел ты, ты, ты!

- Скажите и за это спасибо, - сказал холодно я. - Больше не прибавлю ни слова!

Я гордо покинул карловский кабинет и мимо побледневшей Ри прошествовал в офис-четыре. Сел за стол, подпер подбородок кулаками и закрыл глаза. Задремал. А может быть, только показалось, что задремал. Услышав шелест платья и уловив знакомые духи, мгновенно очнулся и увидел Ри, сидящую напротив меня. Ри очаровательно улыбалась. Она спросила:

- Вы, наверное, очень устали?

- Устал, - кивнул я.

- Я так и подумала. Но грубить все равно нельзя, - мягко продолжала Ри. Господин Карл грубостей не заслужил. Вы, наверное, еще не поняли, кто он.

- Наверное, - вздохнул я, горько сожалея о том, что душа девушки наверняка в чернильнице.

- И наверное, не поняли, что все распоряжения господина Карла выполняются беспрекословно.

- Наверное.

- А теперь вы хорошо это уяснили, - обвораживала своим голосом Ри. Следовательно, нужно взять себя в руки и выполнять то, что необходимо.

Ри положила передо мной протокол.

- Я же сказал! - разозлился я. - Не прибавлю ни слова!

- Ну вот вы опять, - всплеснула ослепительно белыми руками Ри.

- Да, опять, - жестко сказал я. - И разговор закончим.

- Вы не только грубиян. Вы... - Ри изящно покрутила пальчиком у виска.

Я отвернулся и не видел, как девушка уходила. Должно быть, я ее сильно рассердил. Что ж, я готов извиниться, но отступить от своего слова? Никогда!

Заглянул Бо. На цыпочках, то и дело оглядываясь, он приблизился к столу.

- Не горячитесь, - шепотом посоветовал он. - Бывает, устанешь, но пересилишь себя - и пройдет.

- Мне нужны деньги, - грубо сказал я. Совсем не хотелось говорить с человеком, у которого душа замурована. - Дайте взаймы.

- Я бы с удовольствием, - улыбнулся Бо. - Я кое-что уже решил, но трудно как-то сразу...

- Но с этого начинается подвиг! - торжественно воздел я руку. - Чего вы боитесь? Смелее! Трудно сделать первый шаг, а потом пойдет, пойдет!

- Я думаю над этим. Уверяю вас, все не так просто.

- Думайте, больше думайте. Человеку свойственно думать. И совершать благородные поступки.

Бо, не сводя с меня широко раскрытых глаз, попятился к двери. Только его и видели.

Появился кто-то еще из комнаты Бо-Э-Ни. Кажется, Э. Он низко наклонился и вкрадчиво спросил:

- Сугубо между нами. Нельзя поступать так опрометчиво. Это вам повредит. А у вас, я слышал, незаурядные...