Андрей Анисимов - Доступ к телу

– Но вы счастливы с ним?

– Я с ним спокойна. А это что-то другое… Вот, к примеру, моя Клава счастлива.

– Кто такая Клава?

– Наша домработница. У нее дружок воюет на Кавказе. Она два месяца трясется, убьют его или нет, а две недели, когда он является, улетает в небо. Такого бабьего счастья я не знала.

– Странно… Вот вы говорите, я смотрю на вас и думаю, о чем еще можно мечтать? Бородин с вами рядом. Рядом столько лет. Вы спокойны, потому что уверены, так будет завтра, через месяц, через год, до самой смерти. А вы про Клаву…

– Девочка, да ты за три года, что вы вместе работаете, провела с моим мужем больше времени, чем я за всю жизнь. Ты хоть это понимаешь?

– Я об этом и не думала…

– А ты подумай. Мало того, что вы столько вместе. Он делится с тобой каждой мелочью, потому что интересы у вас общие. А я ничего не знаю. Мне из него пару слов о ваших делах клещами не вытащить. Вот только спим в одной спальне, но это еще не значит, что и ночью мы вдвоем, а не каждый сам по себе.

– Простите…

– Причем тут это. Я не жалуюсь, я объясняю. Никогда нельзя завидовать чужому счастью, поскольку оно у всех разное. Не верь тому, кто сказал, будто счастливы все одинаково. Это глупость. Постарайся найти свое.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что выслушали. За то, что не прогнали.

Катерина поднялась и пошла к двери. Мария Николаевна отправилась следом. В прихожей Суркова остановилась, посмотрела сопернице в глаза и, неожиданно, ее обняла.

– Не говорите ему, что я приходила.

– Не скажу.

– Прощайте…

Мария Николаевна вернулась в столовую и машинально взяла в руки пульт.

«…известный бизнесмен избил и выгнал из дома жену с ребенком. Женщина умерла не приходя в сознание …если вы стали свидетелем… Берегите себя».

Она не слышала. Сидела в кресле и смотрела в стену. Потом поднялась, надела фартук и пошла к холодильнику за капустой.

На закрытом корте при санатории «Новая Барвиха» играли двое – сенатор Владимир Антонович Паскунов и его брат Кирилл.

– Ты хоть раз можешь попасть по мячу, мудила.

– А ты не закручивай. Тоже мне, Метревели нашелся.

Владимир Антонович теперь и сам угодил в сетку. Незлобно обматерив фортуну, стянул с себя майку, вытер вспотевшие лицо и грудь. Кирилл Антонович сделал то же самое:

– Тебе не надоело?

– Давай постучим еще минут десять. Я же за время плачу, – проворчал Владимир Антонович, но лень в споре с жадностью взяла верх, и он отложил ракетку на скамейку и уселся рядом.

Кирилл облегченно вздохнул. Его организм уже потерял достаточно влаги, а время на корте его не тревожило – за корт платил брат. Два телохранителя сенатора, служившие мальчиками для подноса мячей, рубашек с галстуками не снимали и теперь могли удалиться в тенек. И прохладу получить, и такт соблюсти – дать братьям пообщаться без посторонних ушец.

– Что ты там вякнул о Духарикове? – напомнил Владимир Антонович, смахивая со лба пот. Эту фамилию брат произнес, когда они только шли на корт.

– Желает издать учебники под казенный заказ.

– Сколько?

– Что, сколько?

– Тираж какой, спрашиваю?

– Речь идет о десяти миллионах книжиц.

Сенатор зачехлил ракетку и задумчиво заметил:

– Поступим так – по пятерке с учебника даст – помогу. Меньше – не стоит мараться.

– Куда он денется – книжный бизнес в загоне. Теперь читают в Интернете.

Владимир Антонович кивнул, дав понять, что вопрос закрыт. Кирилл Антонович перешел к проблеме охотников. Глава их профессионального союза, Игнатов, надеялся на отторжение трех тысяч гектаров черноморского побережья под нужды заказника. Сенатор отказался сразу:

– Не буду связываться. До Сочинской олимпиады это направление под пристальным вниманием самого. Подставляться не резон. Это все?

Кирилл Антонович загадочно улыбнулся.

– Есть еще одно, весьма странное предложение.

– Валяй.

– Профессор Бородин нашел в человеческом мозгу ген, отвечающий за честность. Опыты финансирует банк «Пробуждение», тот самый, где мы с тобой держим бабки.

– Русские бабки… – уточнил сенатор: – И что требуется от меня?

– Нужна поддержка на государственном уровне.

Владимир Антонович снял со спинки скамьи полотенце и потер влажную грудь:

– Ты, Кирюш, поконкретнее можешь?

– Как я понял, у каждого человека в башке есть ген, и если его активизировать, такой человек не сможет воровать.

– Вроде кодирования от пьянки?

– Не совсем. Зашитый алкаш способен сорваться, а субъект с активизированным геном не способен на это по определению. Во всяком случае, я так это понял.