Кирилл Шарапов - Гагарин

— Вот все и закончилось, — убирая оружие, подвел итог Лавр.

— И я снова у тебя в долгу, — обретя голос, произнес Ниманд. Он склонился над телом Дитера и закрыл тому глаза. — Почему? Я ведь относился к нему как к брату.

— Деньги, они могут сломать даже лучших из нас, — ответил Арсений и пошел к лестнице. — Знаешь, как говорили древние земляне? Осел, груженый золотом, может захватить любой город.

Весь оставшийся день немцы ходили хмурыми, осознание того, что предателем был один из них, явно поубавило им жизнерадостности. Доказательств вины Дитера было больше, чем надо: запись разговора на мостике, передатчик в каюте. Нашлась и черная кредитная карта с золотым тиснением, такие дают только элитным клиентам, открывающим счет на сумму больше полумиллиона. Жаль только, что до этих денег было уже не добраться.

— Мне нужен новый помощник, пойдешь ко мне в экипаж? — спросил Ниманд, когда ночью они остались одни на мостике.

Арсений отрицательно покачал головой.

— У меня своя дорога, я сам мечтаю выбирать сторону, в которую лететь, и впервые я близок к мечте.

— Достойное решение, — обдумав ответ приятеля, сказал капитан, — но не превратишься ли ты в бродягу? Ты не хотел бы завести семью, дом, детей?

Арсений надолго замолчал.

— Когда-то я думал об этом, но все изменилось, когда я встретил Димитрия. Он рассказал мне о моем отце. Они вместе летали на торговце, долго летали, потом отец стал капитаном, а Димитрий помощником. Все изменилось, когда Иван встретил женщину, с которой хотелось тепла и уюта, но корабль был чужим, и тогда отец ушел, а потом осел на маленькой луне, построил дом и стал фермером.

— Ты хочешь летать, пока не встретишь ту?

Лавр усмехнулся.

— Я хочу летать вечно, но на своем корабле, он станет мне домом, там будет жить моя женщина, там вырастут мои дети, там я умру. Отец ушел потому, что у него не было такого корабля.

Ниманд долгое время молчал.

— Ты станешь кочевником, чем это лучше бродяги?

— Бродяга одинок, он бредет по дороге от места к месту. Кочевник, — Арсений усмехнулся, — пусть будет это слово, кочевник путешествует, с ним рядом его семья, его дом, он не один. Бродяга — это судьба, кочевник — образ жизни.

— Глубоко, — потеребив свои усы, ответил Ниманд. — Никогда о таком не думал, хотя встречал людей, которые живут так. Моя жена на Берлине, мой дом там, и, когда я закончу эту операцию, я вернусь к ней и дочери.

— А ты бы не хотел, что бы она была здесь?

Отто снова задумался.

— Теперь, когда ты сказал, мне стало интересно, смогла бы она жить так. Ведь можно приземляться на разные планеты, в разные города, встречать разных людей. Граница условна. Что она видела кроме Берлина? Новую Москву и все, а так смогла бы облететь всю галактику. Но это не для нее, это мы звездолетчики, это для нас космос дом, а для нее «Верн» — корабль, который помогает зарабатывать на жизнь, железка и ничего больше. Пусть тебе повезет найти ту, которая разделит твою мечту.

Арсений бросил взгляд на экран радара, мусорщики так и не смогли их догнать и, спустя два часа, бросили преследование, решив, что «Верн» ушел к Амстердаму.

— Вечером можно будет продолжить путь, нам осталось пройти чуть больше восьми с половиной миллионов километров.

— Почему не утром? — поинтересовался Ниманд.

— Нужно дать мусорщикам время убраться как можно дальше.

— Трудно не согласиться. Правда, дерганый заявился вечером, права качал, мол, стоим, время теряем, но я его послал, потерпит, груз его не испортится.

Арсений глянул на часы, которые показывали половину третьего.

— Я спать, весь день на ногах, на завтрак не будите, пусть Дитрих оставит для меня порцию.

— Я прослежу, — ответил капитан. — Гутен нахт.

— И тебе спокойной ночи.

В каюте Лавр быстро завел будильник на коммуникаторе, теперь спать, пускай у автоматики голова болит, как его разбудить в полдень. Но поспать не дали, громкий голос из передатчика, что вручил ему Ниманд, вырвал Арсения из лап морфея.

— Твою мать, — выругался Лавров, — я на этом корабле высплюсь или нет?

— Не шуми, — раздался из динамика голос Отто. — Сейчас уже одиннадцать, двигай на мостик, тут что-то странное.

— Мусорщики? — вскакивая, спросил Арсений.

— Нет, давай сюда, дольше объяснять. Можешь даже душ принять.

— Иду, — произнес заспанный Лавр, возникло желание взять передатчик и со всей дури шваркнуть его об стену, но Арсений сдержался.

Схватив полотенце, он отправился в душ, глупо было пренебрегать возможностью, по собственному опыту он давно уяснил, главное вовремя поесть и сходить в туалет, потом в суете событий эти две проблемы решить трудно.