Кирилл Шарапов - Гагарин

Первый полет по случайному стечению обстоятельств занял сто восемь минут.

— Спасибо вам, — поблагодарил Арсения оператор. — Александр Николаевич будет очень доволен материалом, мало того, что он получил запись первого старта, так еще подробную экскурсию по отстроенному заново кораблю. Надеюсь, когда вы посетите Большую Москву, то найдете время, чтобы осмотреть музей, посвященный легендарному кораблю и его экипажу, ведь благодаря вам, он открылся для всех желающих.

— Непременно, — пожав оператору руку, произнес Арсений, — а теперь мне пора.

Тот кивнул и, развернувшись, ушел в сторону пропускного пункта.

Когда Лавров поднялся на мостик, все были уже в сборе.

— Докладывайте!

— Все в норме, капитан, Марио славно потрудился, — высказал свое мнение Сергей.

— Все оборудование мостика работает, как положено, — доложил Вик.

— Разошелся один из швов правого силового отсека, сейчас мои ребята заканчивают повторную сварку, больше ничего не обнаружено, — сообщил Марио.

— Товарищи, первый старт «Гагарина» признаю успешным, экипаж, как и сам корабль на высоте. Предлагаю обмыть, но не увлекаясь. Провизия уже доставлена из ближайшего ресторана, прошу всех в кают-компанию.

Все потянулись к выходу.

— Друзья, — поднимаясь с бокалом шампанского, произнес Арсений, все смолкли, ожидая продолжения:

— Вот наш корабль и совершил первый полет, он был коротким, но прошел великолепно. Впереди нас ждут многие дни и миллиарды километров космических путей, там мы проверим его на прочность по настоящему, а пока, за вас, за наш корабль и космические дороги!

— Ура, — закричали все присутствующие и дружно сдвинули бокалы.

Разошлись за полночь, на этот раз это была не пьянка, а именно праздник. Каждый сказал какие-то слова в отношении корабля и присутствующих, много теплых слов досталось Марио, но он их заслужил.

Завтра ночью «Гагарину» предстояло совершить свой первый рейс, впереди у него две недели полета. Арсений посмотрел на портрет первого капитана легендарного корабля. Эта была единственная вещь, которую Арсений не продал, небольшая, старая, даже не двигающаяся фотография, сделанная в черно-белом стиле. Она нашлась в тумбочке, когда Лавр разбирал вещи, и вот теперь висела на стене напротив кровати.

— Твое здоровье, капитан, — отсалютовал он бокалом, — думаю, ты знаешь, что я поступил правильно, этот корабль должен летать, а не гнить в музее.

Ответа не последовало, но Арсений был уверен, что Новиков разделяет его мнение.