Кирилл Шарапов: Падающего толкни

— Кто будет командиром группы?

— Пока обсуждали несколько кандидатур, — уклончиво сказал Директор.

— Темнишь, Илья.

— Прости, Кир, но пока сказать ничего не могу, — и директор, быстро дожевав последний кусок отбивной, пожал капитану руку, свалил на поднос грязную посуду пошел по своим делам.

Скиф, который тоже давно проглотил свой поздний завтрак или ранний обед, остался один. Мысли в голове бежали, словно разряды электротока. Многие он даже не успевал схватить и понять, а некоторые очень даже давались в руки. Например, мысль о магии все больше занимала его. Что если действительно пришел конец техногенной цивилизации. Она как в боксе уже в нокдауне и времени остается лишь досчитать до девяти. Оплоты — это утопия. Все пали, один не помеха. Конечно, местные связисты не могут охватить территорию планеты, но в радиусе полутора тысяч километров нет никакой связи. Хаос тоже отступит, уступив место чему-то новому. Но что это за новое. Если не технология, то, может, действительно настало время магов? Прогресс это или регресс? Не все могут быть магами, кем же станут остальные? Хотя с другой стороны, не все могут быть инженерами, летчиками, гениальными учеными. Есть простые люди, которые растят хлеб, пекут его, продают, охраняют. В принципе, ничего не меняется. Просто техника будет иной — магической. Но сколько должно пройти лет? Десять? Пятьдесят? Сто? Или все уже случилось, есть маги, которые способны зажечь огонь внутри замкнутого пространства. Может, они кроме этого еще что-то могут? Но тогда как они ими стали? Ведь нельзя, наверное, стать магом за один день? Что такое магия? Если для себя и примитивно, то выходит что-то вроде такого: «Магия — это способ изучения и изменения реального мира с использованием определенных видов сил и энергий». Тогда что получается, человек, сумевший обуздать и заставить работать определенный вид энергии, маг? Но остается вопрос, как он сумел получить эту энергию? Если это мутация, которую несет гидросфера? Ведь не погибают дикие, они пьют не фильтрованную воду, гуляют под дождем без накидок, и до сих пор живы. Ответа на этот вопрос пока не было. Найти его можно было лишь в одном месте — у диких. А он к ним никак не хотел попадать. Для солдата оплота это верный приговор.

Дни тянулись однообразно, за бой на северном оплоте Кира и уцелевших бойцов наградили сигаретами, талонами на питание и пятью днями отдыха. На третий день капитану стало окончательно скучно. Вечерние посиделки в единственном баре, затем с очередной шлюхой домой, сон до обеда, встреча с несколькими знакомыми. И снова как заезженная пластинка все сначала. На третий день его так достала эта тягомотина, что он устроил драку в баре. Ночевал он в единственном и неповторимом на весь Ижевский оплот КПЗ в одной камере со своим противником, который оказался неплохим мужиком. Нельзя сказать, что они подружились, но желание сломать друг-другу носы исчезло. А утром за ним пришел Сахарок, его непосредственный начальник, карьерист, лизоблюд, гомосек с говорящей фамилии Сахаров. Сахарок любил Кира точно также, как и капитан начальника, то есть не переносил на дух.

— Тебя к генералу, — сухо произнес он, когда сержант открыл дверь камеры. — А за свою драку в баре ты у меня еще получишь. Из нарядов не вылезешь.

— Есть не вылезать из нарядов, — предано выпучив глаза и вытягиваясь по стойке смирно, заорал Скиф на ухо полковнику. Тот мгновенно оглох.

Сахарок смерил его взглядом, полным ненависти, и пошел к выходу. Кир прекрасно знал, что ничего полковник ему не сделает, на оплоте не так много хороших офицеров, а Кир один из лучших. Почему Сахарок сохраняет свой пост, Кир не знал, но испытывал к начальнику обычную брезгливость, как здоровый человек к больному. У входа в милицейский участок Сахаров еще раз смерил капитана ненавистным взглядом, напомнил про приказ генерала и отвалил в неизвестном направлении.

Через пять минут Скиф стоял перед администрацией оплота. Раньше это было главное административное здание ижевского механического завода. Теперь же здесь располагались все службы заведующие жизнью города. На самом верху на пятом этаже кабинет Генерала. Генерал — не чин, а должность командира оплота. Так уж повелось. Семнадцать лет с основания оплота так было, и никто не спешил ничего менять. Внезапно Кир вспомнил разговор с Ильей, похоже, теперь он знал, зачем его позвали к Генералу. Он поведет группу на проклятый оплот.

Генерал пристально разглядывал стоящего перед ним капитана, сразу было ясно, что правитель оплота заинтересован в Скифе.