Кирилл Шарапов - Падающего толкни

— Что у тебя с рыбалкой? — поинтересовался у Вадима Гром.

— Нормальный улов, — ответил парень, переправляясь на другую сторону. — Штук шесть щучек, от килограмма до трех. Думаю, еще часик порыбачу и вам помогу, и, в принципе, хватит дня на три, а если экономить, то и на неделю.

— Молодец, — похвалил парня Кир, — я уже прикинул, что если рыбы закоптить, то можно сделать запас и на более долгое время. До темноты еще часов шесть. Думаю, мы сегодня успеем переправиться, заночуем поблизости и ночью будем коптить рыбу. Что-то у меня нет желания оставаться без провианта.

Все согласно кивнули.

Через три часа переправа была закончена. Кир, пользуясь энергетическим бичом, быстро нарубил из пластиковых лавочек покрытие для моста, Гром тут же раскаленной до красна в костре арматурой прожег в них отверстия и крепил их к канатам с помощью проволоки. Обед был вкусным. Ольха не стала экономить и сварила сразу две здоровенные рыбины. Еще штук десять плескались в трех ведрах, которые предприимчивый Вадим нашел в стоящих поблизости домах.

— А вечером запечем здоровенную щуку в глине, — мечтательно произнес Стоян. — Я уже все придумал. Сам буду готовить.

Никто не возражал. Каши уже стояли поперек горла, хотелось разнообразия, вареная щука была ничего, но печеная будет еще лучше.

Переправа заняла всего час и прошла без эксцессов, правда, когда все уже было закончено, осмотр показал, что один из шнуров почти перетерся и требовал замены, которой не было.

— А назад как же? — спросила Ольха.

— Этой дорогой мы не пойдем, — ответил Кир, они с Громом уже утвердили маршрут. — Не забывайте, что нам нужно выяснить, что происходит с энергией. А для этого нужно попасть в Храм.

На ночлег расположились в подъезде одного дома. Хохол, довольно долго живший в деревне, за двадцать минут собрал коптильню из подручных материалов и приступил к заготовке провизии, Гром возился со щукой, в сарае, где был свалены метлы, ледорубы, ломы и прочий инвентарь дворников, нашлась вполне годная лопата, с помощью которой он довольно быстро накопал глины.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — садясь поближе и обнимая мужа, спросила Ольха.

— Ты насчет чего? — не понял Кир.

— Ну как вчера ночью? — пояснила девушка.

— Нет, вокруг все спокойно, во всяком случае я не чувствую опасности, — быстро просканировав местность, ответил ведун. — В радиусе пары километров ничего нет. А дальше сил не хватит заглянуть. И так много энергии уже потратил. Конечно, еще есть резервы, но они не бесконечны.

Ольха тяжело вздохнула и поднялась на ноги. За эти два дня, проведенных в Москве, она поняла очень многое. Например, ей стала близка тоска, с которой Кир и Гром смотрели на мертвый город. До этого она никогда не бывала здесь, но даже сейчас это был один из самых красивых городов планеты. Брошенный, разрушающийся, но все еще прекрасный. Конечно, она, в отличие от своих спутников, переживала не так сильно. Но ей тоже было грустно находиться в этом красивом мертвом городе.

Кир вошел в одну из квартир, находившихся на лестничной площадке и стал смотреть в окно, выходящее на Москву-реку. Солнце почти село, вода пылала, она была красной, словно это была вовсе не обычная H2O2, а кровь и даже не кровь, а руда, как называли ее славяне. Только здесь Кир начал осознавать бессмысленность оплотов. Они были рудиментными отростками цивилизации, бесполезными и никому не нужными, кроме тех, кто прятался за их стенами. Вокруг них был уже совсем другой мир и только кучка людей, цеплявшаяся за старое, пыталась жить так, как жили до того, как вода стала ядом. Оплоты не развивались. Они медленно умирали. Не было торговли и конкретных территорий, примитивная экономика, отсутствие внешних контактов, изначально подобный сценарий был обречен. Так не восстановить цивилизацию.

Позади ведуна раздались мягкие кошачьи шаги. Кир не стал напрягаться, он точно знал, что это его жена, которая подойдет и обнимет, и они будут стоять и смотреть на красную реку и блики заходящего солнца в уцелевших окнах обреченного города, который никому и никогда не покорялся, ни немцам, ни французам. А теперь стоял пустым, потому что люди просто оставили его. Наверное, через две тысячи лет археологи нового мира найдут его остатки, как находят древние города в джунглях Амазонки и будут гадать, что же случилось двадцать веков назад. Очень даже может быть, что эти археологи будут отличаться от нас. И будут смотреть на наши останки, как мы смотрим на останки карманьенцев.