Орсон Кард - Игра Эндера. Голос тех, кого нет

— Ты все равно будешь побеждать, Эндер. Мы все это знаем. Безумный Том сказал: «Вы всерьез думаете, что я могу разбить армию Драконов?» Все знают, что ты самый лучший. Им не сломить тебя, что бы они ни делали.

— Они уже сломили меня.

— Нет, Эндер, они не могут…

— Меня больше не интересует игра. Боб, я больше не буду играть. Никаких тренировок. Никаких сражений. Они могут до бесконечности подбрасывать свои маленькие бумажки под дверь, мне плевать, я никуда не пойду. Я решил это еще до того, как начался бой. Поэтому и послал тебя к вражеским воротам. Не надеялся, что это сработает. Просто хотел уйти, хлопнув дверью.

— Ты таки хлопнул. Надо было видеть рожу Вильяма Би! Он там стоял столбом, пытаясь вычислить, как проиграл сражение, когда у нас оставалось меньше десяти ребят, что могли свободно шмыгать носом, а у него погибло всего трое.

— Почему я должен хотеть видеть рожу Вильяма Би? Почему я должен хотеть побеждать кого бы то ни было? — Эндер прижал ладони к глазам. — Я сегодня побил Бонзо. Я сделал ему очень больно.

— Он сам нарвался.

— Он стоял, когда я ударил его. Он стоял как вкопанный, а я бил его.

Боб промолчал.

— Я хотел только, чтобы он оставил меня в покое.

— Он оставит, — сказал Боб. — Они отправили его домой.

— Уже?

— Учителя никому ничего не говорили, как всегда. По официальной версии, он переведен, но на бумаге вместо школы назначения — ну, знаешь, Тактическая, Интендантская, Начальная Командная — стоит только название города: Картахена, Испания. Это его родной город.

— Я рад, что они перевели его.

— Черт, Эндер, это он должен быть рад. Если бы мы узнали раньше, что он задумал, то просто убили бы его. Правда, что он приволок с собой целую банду, чтобы побить тебя?

— Нет. Были только он и я. Он дрался честно. Если бы не его честь, меня разобрали бы на части. Наверное, убили бы. Его чувство чести спасло мне жизнь. Он дрался честно. А я нет. Я дрался, чтобы победить.

— И ты победил, — рассмеялся Боб. — Ты вышиб его с орбиты. Насовсем.

В дверь постучали. Прежде чем Эндер успел ответить, дверь распахнулась. Эндер ожидал увидеть кого-нибудь из своих. Но на пороге стоял майор Андерсон. А из-за его спины выглядывал полковник Графф.

— Эндер Виггин, — позвал Графф.

Эндер поднялся на ноги.

— Да.

— Та сцена, которую ты сегодня устроил в боевой комнате, была проявлением неповиновения. Такое не должно повториться.

— Да, сэр.

Боб не испытывал никакого желания повиноваться и чувствовал, что Эндер не заслужил подобной отповеди.

— А мне казалось, что вам давно пора узнать, что мы думаем о ваших делишках.

Но взрослые не обратили на него внимания. Андерсон протянул Эндеру бумагу. Большой лист. Не маленькую цидулку, какие ходили внутри Боевой школы, а полновесный приказ. Боб понял, что это значит. Эндера переводили из школы.

— Ты уезжаешь? — спросил Боб. Эндер кивнул. — Чего это они так долго ждали? Тебе ведь уже почти десять. Ты умеешь ходить, говорить, шнурки завязывать. Чему еще они могут научить тебя?

Эндер покачал головой.

— Я знаю только, что игра окончена. — Он свернул бумагу. — Вовремя, ничего не скажешь. Могу я объявить своей армии?

— Нет времени, — ответил Графф. — Челнок отваливает через двадцать минут. К тому же лучше не встречаться с ними. Так будет легче.

— Им или вам? — спросил Эндер.

Ответа дожидаться он не стал. Повернулся к Бобу. Взял его руку, пожал и пошел к двери.

— Подожди, — остановил его Боб. — Куда они тебя загнали? Тактика? Навигация?

— Командная школа, — ответил Эндер.

— Начальная Командная?

— Просто Командная, — ответил Эндер и исчез за дверью.

Андерсон шагнул за ним. Боб ухватил Граффа за рукав.

— Никто не попадает в Командную, пока ему не исполнится шестнадцать!

Графф стряхнул руку Боба, вышел и закрыл за собой дверь.

Боб стоял посреди пустой комнаты, пытаясь понять, что все это значит. Никто не попадал в Командную школу, не проучившись три года в Тактической, Навигационной или Начальной Командной. И никто не оставлял Боевую школу меньше чем через четыре года учебы, как Эндер.

Вся система летит к чертям. В этом не может быть сомнений. Либо кто-то наверху ума лишился, либо что-нибудь неладно с войной. С настоящей войной, с войной против жукеров. Иначе зачем им гробить собственную систему подготовки? Зачем портить игру? С чего назначать восьмилетнего малыша командиром армии?

Боб размышлял об этом, пробираясь коридорами в свою комнату. Свет погас, как только он опустился на койку. Боб разделся в темноте и запихнул комбинезон в невидимую тумбочку. Он чувствовал себя ужасно. Сначала думал, что это просто страх, страх не справиться с армией. Но нет. Он знал, что будет хорошим командиром. Бобу хотелось плакать. Он плакал только в самые первые дни — от тоски по дому. Потом перестал. Он пытался дать название чувству, которое стояло комком в горле и заставляло плакать против воли. Он укусил руку, чтобы подавить это чувство, заменить его болью. Не помогло. Не поможет. Он больше никогда не увидит Эндера.