Орсон Кард - Игра Эндера. Голос тех, кого нет

— Нет, — сказал Эндер. — Я не могу.

Он воспринял немой вопрос и ответил на него:

— Твои дети стали чудовищами наших кошмаров. Если я разбужу тебя, вас снова убьют.

В его мозгу пронеслись десятки картин того, как жукеры убивают людей, с ними пришло столько горя, такая боль, что он не смог вынести этого и заплакал.

— Если ты сможешь передать другим людям свои чувства, как передала их мне, может быть, они простят вас.

«Только я, — понял он. — Они отыскали меня по лучу анзибля, прошли по этому лучу и проникли в мозг. Агония мучительных снов открыла им мою суть, хотя днем я продолжал убивать их. Они поняли: я боюсь их и не знаю, что идет настоящая война. За несколько последних недель они построили для меня это место — тело Великана, и детскую площадку, и утес за Концом Мира, чтобы глаза и память привели меня в башню. Я единственный, кого они знают. Они могут говорить только со мной или через меня».

«Мы совсем как вы, — вспыхнуло в мозгу. — Мы не хотели убивать, а когда поняли, что убиваем, ушли навсегда. Мы считали себя единственной разумной расой во Вселенной, пока не встретили вас. Не ожидали встретить мыслящих среди одиноких животных, неспособных делить с другими свои сны. Как мы могли знать? Если бы мы знали, то пришли бы с миром. Верь нам, верь нам, верь нам…»

Эндер засунул руку в нишу и вытащил кокон. Он был слишком легок, чтобы хранить в себе надежду, все будущее некогда великой расы.

— Я заберу тебя и унесу, — сказал Эндер. — Я полечу. Из мира в мир, с планеты на планету. Пока не найду время и место, где ты сможешь проснуться. Где никто не тронет тебя. И я расскажу людям историю твоего народа, чтобы они поняли и со временем простили вас, как вы простили меня.

Он завернул шелковый кокон в куртку и выбрался из башни.

— Что там было? — спросил Абра.

— Ответ.

— На что?

— На мой вопрос. — Это было все, что Эндер сказал ему. Они вели поиск еще пять дней и наконец нашли подходящее место для новой колонии далеко на юго-восток от башни.

Через много недель Эндер пришел к Валентине и попросил прочесть написанное им. Она вызвала из корабельного компьютера нужный файл и стала читать.

Повествование шло от лица королевы улья, которая рассказывала историю своего народа: чего хотели жукеры и что они сделали. «Вот наши ошибки и преступления, вот наше величие, мы не хотели вам зла и прощаем вам нашу смерть». Рассказ начинался с появления первой искры разума на планете и кончался пожаром последней войны, уничтожившей их родной дом. Он был скуп, как древнее сказание. Эндер поведал о великой матери, что первой решила растить и воспитывать новую королеву, вместо того чтобы убить или изгнать ее. Сколько раз приходилось ей уничтожать плоть от плоти своей, частицу себя, пока наконец она не родила дочь, способную оценить ее тягу к гармонии. Такого еще не видел их мир: две королевы любили друг друга и помогали друг другу, вместо того чтобы сражаться. Их улей был сильнее любого другого. Они процветали и дали жизнь множеству дочерей, что разделили с ними новый мир. Это было начало мудрости.

«Если бы мы только могли объясниться с вами! — говорила устами Эндера королева. — Но этого не случилось, и мы просим только об одном: чтобы в вашей памяти мы остались не врагами, а родичами, с которыми столкнули вас Судьба, Эволюция, Бог… Если бы мы пришли друг к другу с добром, если бы не стали убивать… Но все же мы приветствуем вас как друзей, как гостей. Придите в наш дом, дочери Земли, собирайте урожай с наших полей, живите в наших городах. Теперь вы — наши руки. Делайте то, что уже не можем делать мы. Живите за нас. Цветите, деревья, зеленейте, поля, даруйте им тепло, солнца, будьте плодородными, планеты. Люди, вы — это мы, мы удочерили вас, живите здесь, вы пришли домой».

Книга, которую написал Эндер, была короткой, но в нее вошло все то зло и все то добро, что знала королева жукеров. Эндер подписал ее не своим именем, а псевдонимом: Голос Тех, Кого Нет.

Без излишней шумихи книгу опубликовали на Земле, и она переходила из рук в руки, пока не стало очевидным, что ее прочитали все. Многие пытались жить заветами книги и, хороня близких, вставали у могилы, чтобы стать Голосом Тех, Кого Нет, исповедаться за ушедшего из жизни, не скрывая вины и не претендуя на добродетели. Люди, посещавшие эти службы, часто находили их слишком жестокими и растравляющими душу, но было множество других, кому казалось, что жизнь, несмотря на горе и ошибки, все-таки стоящее дело, и, когда они умирали, Голос говорил за них правду.