Александр Шалимов - Странный мир (сборник)

— Мало, милай!

— Вот и об этом подумай. Словом, обо всем, что тебе хотелось бы изменить.

— Это чтобы желчь разлилась?

— Вот именно.

— Не вредно это мне будет, сыночек?

— А без этого нельзя. Ничего у нас с тобой не получится.

— Ну давай, попробую…

— Пробуй, бабушка, пробуй… Вот так. Хорошо, очень хорошо! Ай да старая! Да ты, оказывается, самый что ни на есть «подрывной элемент» в нашей стране. Хватит, хватит! У меня уже прибор зашкалило. Вылезай.

— Ну как? Увидел что?

— Все видел. Плохо твое дело. Придется тебя изолировать. Опасная ты для окружающих.

— Это куда же ты меня изолировать хочешь? В санаторий, что ли?

— Там видно будет. Пока в полицейский участок.

— Очумел? Идол!

— Тихо! За оскорбление должностного лица могу оштрафовать.

— Тещу свою штрафуй. Жулик! Меня доктор Осслоп послал кишки проверить, а ты мне на голову трубу наводишь. Я тоже кое-что понимаю. Не маленькая.

— Фу ты, черт! Кишки! Почему сразу не сказала?

— А ты что, сам не видишь? При аппарате сидишь, а не видишь. Все вы жулики, дармоеды, олухи недоученные.

— Не ори, старая. Как бы там ни было, случайно или не случайно, выявил я в тебе опасного подрывного элемента. И теперь выход может быть только один… Алло, старший сержант О'Патрик? Докладывает сержант Джонс. Прошу срочно прислать полицейскую машину! Так точно, весьма опасный. Процент лояльности — ноль. Так точно! Зовут Мелания Фукс. Лет — девяносто три. Так точно, жду! Рад стараться, господин старший сержант!

— Джон Смокри, по прозвищу Косой Ангел, вы обвиняетесь в убийстве четырех человек. Признаете себя виновным?

— С вашего разрешения, категорически нет, господин судья.

— Следствием установлено, что останки преподобного Гью Кесснера обнаружены в вашей гн… нелегальной… гм… гм… лаборатории.

— Вы делаете мне большую честь, господин прокурор, называя этот гнусный подвал лаборатррией. А что касается останков пройдохи Гью, там были, если мне память не изменяет, только кожа и немного костей.

— Значит, вы признаетесь?

— Рад был бы доставить вам удовольствие, господин прокурор, но я присягал говорить правду, и только правду. С этим Гью было так: парень с отрочества страдал меланхолией. Именно поэтому он и сделался преподобным.

— Джон Смокри, по прозвищу Косой Ангел, это к делу не относится.

— Виноват, господин судья. Но из-за меланхолии все и началось. Он мечтал помочь пастве и к тому же был здоров как бык…

— Обвиняемый, говорите по существу дела.

— Так точно сэр. Господин Плюсс-младший — генеральный директор «Плюсс корпорейшн» — лежал после инфаркта. С ним было совсем плохо. Срочно требовалось новое сердце, а донора под рукой не было. Имелись и другие заявки — печенок две, одно легкое, восемнадцать метров тонких кишок, сколько-то там толстых, селезенка, почек пять штук… Сейчас всего не припомню…

— Вы хотите сказать…

— Именно, господин прокурор. Преподобный Гью Кесснер согласился принести себя в жертву. Сам согласился. В конце концов, такие поступки не должны проходить бесследно. Он понимал, что это ему зачлось бы там… как-никак, вечность не шутка… Всегда лучше иметь гарантию.

— Обвиняемый, высокий суд не интересует ваше мнение о вечности. На останках преподобного Гью Кесснера обнаружены следы насилия. Череп был проломлен тяжелым предметом в двух местах. Что вы скажете по этому поводу?

— Очень сожалею, господин прокурор. Это произошло позже… от неосторожного обращения. На голову заявок не поступало. Один из моих ассистентов решил испытать… прочность черепа покойного Гью… Заверяю вас, господин судья, череп оказался высокого качества…

— Обвиняемый, прекратите ваши заверения. Расскажите суду, при каких обстоятельствах пастор Кесснер стал покойником.

— Виноват, господин судья, сначала он стал донором, а уж потом, извините, покойником.

— В данной ситуации это дела не меняет. Объясните все по порядку господину прокурору и высокому суду.

— Но я уже объяснял, господа. В приступе меланхолии и заботясь о спасении своей бессмертной души, преподобный Гью Кесснер решил стать донором. Решил сам, без всякого принуждения. И распорядился о соответствующем завещании. Сердце он завещал господину Плюссу-младшему, печенку…

— Завещание в актах отсутствует. Где оно находится?