Отто Гайль - Лунный перелет

Томми Бигхед, к своему величайшему сожалению, остался на карауле у «Виланда» и у силовой станции. Не помогли все его энергичные настояния.

— Кто-нибудь должен остаться при «Виланде», — решительно заявил Гардт. — А вы, мистер Бигхед, сейчас не в состоянии пойти в такую экскурсию, которая требует сильного физического напряжения.

Томми капризничал:

— Я совершенно здоров; этот маленький рубец на левой руке — вздор; я чувствую себя настолько сильным, что мог бы задушить льва.

— В чем вряд ли будет необходимость, — расхохотался инженер и прибавил более серьезно: — Когда в ближайшее время мы поднимемся на вершину горы, вы тоже, конечно, пойдете с нами, но сегодня убедительно прошу вас исполнять обязанности часового.

Томми ничего не оставалось, как подчиниться, но он с завистью смотрел на Андерля и Алекса.

— Вы прекрасно знаете, мистер Бигхед, — сказал Гардт, который не мог видеть расстроенного лица американца: — что нам всем грозит смерть, если силовая станция перестанет работать. Надеюсь, поэтому, что вы прекрасно сознаете ответственность, которую на себя берете на время нашего отсутствия.

У Томми опять промелькнула мысль о каком-нибудь сепаратном выступлении, но серьезное предупреждение инженера возымело свое действие, и сознание ответственности преодолело его бунтарские страсти.

Томми покорно подчинился своей судьбе, уселся в наблюдательной камере «Виланда» и следил в бинокль за тем, как три человека в своих смешных костюмах делают огромные шаги, похожие на прыжки, по освещенному солнцем льду. Постепенно отдалявшиеся путники становились все меньше, пока совсем не исчезли из виду.

Солнце жгло невыносимо, и репортер, который убийственно скучал, слонялся без цели по внутренним помещениям «Виланда». Случайно он открыл в складах ракеты забытую коробку сигар. Его скверное настроение рассеялось в густых облаках дыма, который он беспрерывно выпускал изо рта и носа…

Между тем, исследователи достигли края кратера.

Алекс с ужасом смотрел на бесконечную пропасть; круто спускающиеся ледяные стены котловины тонули глубоко внизу в синеватом тумане, наполнявшем пропасть.

— Кажется, — заметил озабоченно Андерль, — эта огнедышащая гора каждую минуту готова начать действовать…

— Ошибаешься, Андерль, если принимаешь ты этот кратер за вулканический, — возразил Ганс Гардт. — Таких не бывает на мертвой Луне.

— Да, это неудачное слово «кратер» часто ведет к грубым ошибкам, — согласился и Алекс. — Целесообразно придерживаться истинного значения греческого слова «кратер», которое обозначает кубок.

— Что за туман стелется внизу? — спросил Андерль, указывая на глубину кратера.

— Водяные пары. Воздух в кратере, по-видимому, плотнее, чем наверху, и к тому же там внизу тепло. Как раз теперь солнечные лучи падают почти отвесно и нагревают так, что лед тает, и вода превращается в пар. Пары поднимаются вверх, пока достигают разреженных слоев воздуха, где и превращаются в тонкие льдинки, которые вследствие своей тяжести, опять падают вниз. Получается постоянный круговорот воды, порождаемый и поддерживаемый солнечной энергией. В сущности, такое же явление происходит и у нас на Земле, лишь в большем масштабе. Для нас этот туман, во всяком случае, не представляет никакой опасности. Наши защитные костюмы предохраняют нас от этих газов, да и, к тому же, этот пар не горяч. Итак, вперед!

Три человека, обвязав себя крепкими веревками, начали спускаться. Первым переступил край кратера доктор, в некотором расстоянии от него шел Ганс Гардт; шествие замыкал Андерль, который, как наиболее крепкий и опытный, имел задание удерживать своих товарищей за веревку, если они поскользнутся.

Стены были покрыты таким множеством трещин, что, несмотря на свою обрывистость, не представляли особых трудностей для спуска.

Никогда в жизни Алекс не взбирался на высокие горы, поэтому, если бы он сохранил свой земной вес, такая прогулка была бы сопряжена для него с большими опасностями. Но тут вес каждого едва достигал 12 кило, и потому если кто-нибудь из спускающихся поскользнулся бы, он не рухнул бы с такой силой вниз, как было бы на Земле, но падал бы плавно, имея возможность ухватиться за какой-нибудь выступ.

Двести метров путники наши проделали скользя, прыгая и витая, пока не достигли слоя тумана. Водолазные костюмы покрылись льдинками, и бесформенные раздутые фигуры казались вылепленными из снега.