Игорь Ткаченко - Вторая петля

Генерал надолго замолчал и молча съел еще два яблока подряд. Кадык едва не разрывал кожу на шее.

А ведь сейчас он колеблется, неожиданно подумал я. Эти разговоры, сегодняшняя прогулка по застенкам -- все это только подготовка. Слишком он волнуется, прелюдия окончена. Он волнуется так, будто должен сообщить мне нечто важное, важное для него. Скажет или нет?

Генерал сказал.

-- Я верю тебе, -- сказал он. -- Тебе здесь не место. Тебе и твоей машине. Ты уйдешь отсюда.

И еще он сказал, что члены Священной Комиссии тщательно исследовали мою капсулу и пришли к выводу о потустороннем ее происхождении. Руки человеческие не в состоянии сделать ничего подобного, заявили просвещенные мужи, следовательно, я сам и капсула -- порождение Великого Искусителя.

И еще он сказал, что скромной моей персоной заинтересовался сам Верховный Хранитель и, хотя он не совсем оправился от болезни, пожелал меня видеть сегодня же.

-- Будет лучше для тебя, -- сказал генерал, -- если ты не скажешь ему и половины того, что сказал мне. Иначе я не смогу тебе помочь.

Спустя немного времени я уже трясся на жестком сиденье тарантаса без окон. За стенками экипажа щелкали бичи, ржали кони, кто-то изо всех сия дул в рожок, прокладывая дорогу в сутолоке узких улочек. Колеса звонко простучали по мостовой, вероятно, мы через мост святого Вимудхаха въехали на площадь перед Цитаделью, потом несколько раз круто повернули, звук стал глуше, кучер прикрикнул на лошадей, и тарантас остановился.

4

Сухонький старичок с бойкими голубыми глазами и мохнатыми седыми бровями совсем не походил на главу и опору, живого святого, наместника Данды на грешной земле и прочее, прочее, прочее. И, тем не менее это был он. Верховный Хранитель Цитадели Данда Джурсен Неистовый.

Укутанный в одеяло и обложенный подушками, он полулежал на низкой кушетке перед столиком с фруктами, кувшином и золотой чашей. Он казался придавленным тяжелой нагрудной пластиной с изображением распластавшей крылья птицы.

-- Так это ты до смерти напугал генерала Бандини? -- спросил Верховный Хранитель. Не зная, как отвечать, я молча поклонился.

-- Если это так, я тебе не завидую. Бандини умеет мстить. Он ведь был не один, а? -- Верховный хихикнул. -- Будем надеяться, это не отразилось на его достоинствах. Ну ладно, -- он махнул рукой. -- Значит, ты утверждаешь, что прозрачная бочка, которую вот уже три дня обнюхивает Священная Комиссия, перенесла тебя из глубокой древности к нам?

-- Это так, -- подтвердил я, пытаясь за спиной развернуть клочок бумаги, который в темном коридоре перед потайной дверью в покои Верховного мне сунуло закутанное в саван существо. Оно как привидение появилось из какой-то ниши и совершенно бесшумно исчезло.

-- Это так, -- повторил я. -- И не совсем так. Произошла какая-то невероятная ошибка, случайность. Вместо того, чтобы быть невидимым и неосязаемым, я попал к вам во плоти. Наверное, что-то произошло с капсулой, потому что две такие случайности с одним человеком произойти просто не могут. Вдобавок ко всему разрядились аккумуляторы...

Верховный слушал меня и кивал, поглаживая пластину на груди. Может быть, его понимающий и сочувствующий вид так на меня подействовал, или сказалось напряжение последних дней и веков, но я презрел советы Бандини и рассказал этому симпатичному старичку все от начала до конца. Мне вдруг показалось, что это как раз тот человек, который и хочет и может мне помочь.

-- Ты сильно взволнован, -- сказал он, выслушав мой сбивчивый рассказ. -- Выпей воды.

Он позвонил в маленький колокольчик, и в комнате появился тощий юноша в черном. По изгибу спины и маслянистым глазам можно было сразу догадаться, что это секретарь.

-- Матео, принеси еще бокал, -- сказал Верховный.

Матео поклонился, исчез и через секунду опять появился, но уже с хрустальным бокалом. Он налил воду, предложил чашу старичку, но тот отрицательно покачал головой, и Матео, поставив его чашу на стол, направился ко мне. Он не шел, а парил над полом, едва касаясь его кончиками узких туфель. Кто ступает легко, тот пойдет далеко, вспомнилась мне старая поговорка. Если ей верить, будущее этого юноши можно считать обеспеченным. Он протянул мне бокал, но выпустил его из рук за долю мгновения до того, как я его взял. Нежный звон, и осколки хрусталя разлетелись по комнате.

В изысканных выражениях Верховный Хранитель высказал предположение о том, откуда у секретаря растут руки.

Юноша умоляюще смотрел на меня.