Лоис Буджолд: Комарра. Вселенная Майлза. Роман, повесть, эссе

— А вы как считаете, госпожа Форсуассон? — Форкосиган протянул Катрионе опустевший бокал.

Наполнив бокал до краев, прежде чем гость успел ее остановить, Кэт задумалась над ответом. Если дядя — технический эксперт в этом аудиторском дуэте, то, значит, на долю Форкосигана остается… политическая оценка? Так кто же действительно главный в этой команде? Уловил ли Тьен скрытый смысл речи маленького лорда?

— Мне не так просто обзавестись друзьями среди комаррцев. Николас ходит в барраярскую школу. А я не работаю.

— Фор-леди не обязаны работать, — улыбнулся Тьен.

— Как и фор-лорды, — очень тихо добавил Форкосиган, — и тем не менее…

— Это зависит от способности правильно выбрать родителей, — немного желчно заметил Тьен и искоса глянул на Форкосигана. — Удовлетворите мое любопытство. Вы родственник бывшего лорда-регента?

— Он мой отец, — коротко ответил Форкосиган. Он больше не улыбался.

— Значит, вы — тот самый лорд Форкосиган, наследник графа.

— Да. Само собой разумеется.

Теперь Форкосиган говорил неприятно сухо.

— Должно быть, ваше детство было очень трудным, — выдохнула Катриона.

— Он справился.

— Я имею в виду — для вас!

— А! — Быстрая улыбка вернулась и тут же снова исчезла.

Катриона чувствовала, что разговор свернул совершенно не в то русло. Она не осмеливалась открыть рот, чтобы попытаться сменить тему. Тьен тем временем продолжал:

— Ваш отец, великий адмирал, был очень огорчен, что вы не можете сделать военной карьеры?

— Гораздо больше расстраивался мой дед, великий генерал.

— Я сам отслужил десять лет, как положено. В управлении. Скукотища! Так что уж поверьте мне, вы не много потеряли, — благосклонно отмахнулся Тьен. — Но ведь сегодня каждый фор не обязан быть военным, а, дядя Фортиц? И вы — тому живое подтверждение!

— Если не ошибаюсь, капитан Форкосиган прослужил… э-э-э… тринадцать лет, кажется, да, Майлз? В Имперской безопасности. Галактические операции. Тебе было скучно?

Форкосиган на мгновение радостно и искренне улыбнулся профессору.

— Вот уж нет! — Он вскинул голову в явно привычном нервном тике. И Катриона впервые заметила тонкие шрамы на его короткой шее.

Она выпорхнула на кухню, чтобы принести десерт и дать разговору поутихнуть. Когда она вернулась, все более или менее успокоилось, во всяком случае, Николас перестал вести себя неестественно прилично, то есть тихо, и вовсю приставал к деду, чтобы тот поиграл с ним после ужина в его последнюю любимую игру. Это позволило всем мирно дотянуть до того момента, когда доставили заказанную кровать и великий инженер отбыл со всем мужским населением проследить за ее установкой. А Катриона с благодарностью вернулась к привычным делам — мытью посуды и уборке.

Тьен заглянул, чтобы сообщить ей об успешной установке гравикойки и заверить, что фор-лорд устроен вполне прилично.

— Тьен, ты хорошо рассмотрел этого парня? — спросила Катриона. — Мутант, фор-мутант, а ведет себя так, будто ничего необычного в его внешности нет. Если уж он может… — Она замолчала, не договорив «то наверняка сможешь и ты», предоставив это Тьену.

— Не начинай заново, — нахмурился Тьен. — Ведь совершенно очевидно, что он думает, будто на него правила не распространяются. Он — сын Эйрела Форкосигана, черт подери! Фактически сводный брат императора! Ничего удивительного, что он заполучил это роскошное императорское назначение.

— Я так не считаю, Тьен. Ты что, совсем его не слушал? — Весь этот скрытый смысл… — Я думаю… Мне кажется, он — доверенное лицо императора, посланный, чтобы оценить весь Проект Терраформирования. Он очень могущественный… Возможно, опасный…

— Это его отец был могущественным и опасным, — покачал головой Тьен. — А он всего лишь пользуется привилегиями. Чертов зануда фор! Не беспокойся за него. Твой дядя довольно скоро нас от него избавит.

— Я беспокоюсь вовсе не за него!

Лицо Тьена потемнело.

— Мне это начинает надоедать! Ты оспариваешь практически все, что я говорю, унижаешь мой интеллект перед твоим столь высокопоставленным родственником…

— Ничего подобного!

Или так оно и есть? Она в растерянности стала мысленно перебирать свои высказывания за ужином. Что же она такого сказала, что его так взбесило…

— То, что ты племянница великого Аудитора, не делает тебя кем-то значительным, девочка! Это измена, вот что это такое!

— Нет-нет, извини меня…

Но он уже вышел вон. Значит, ночью между ними повиснет ледяное молчание. Кэт чуть было не бросилась за мужем, чтобы вымолить прощение. Ему так тяжело на работе, и сейчас действительно не самое подходящее время, чтобы давить на него с лечением… Но ей внезапно до смерти все это надоело. Убрав остатки еды, она взяла полбутылки вина и бокал и вышла на балкон. Она долго сидела, в молчании глядя на огни комаррского города. Покореженный отражатель почти скрылся за горизонтом следом за солнцем.