Лоис Буджолд - Танец отражений. Память

«Еще несколько дней. Всего несколько дней, и я все оправдаю».

— Да. Так и сделайте.

— Слушаюсь, сэр. — Торн помедлил. — Как вы себя сейчас чувствуете? Все знают, что ваши провалы в черное отчаяние могут длиться неделями. Но если только вы как следует отдохнете, я уверен, что на планетной операции вы будете в форме. Мне передать, чтобы вас не дергали?

— Я… я бы это очень оценил, Бел. — «Вот это удача!» — Но держите меня в курсе, ладно?

— О, да. Можете на меня рассчитывать. Это обычный налет — если не считать того, что придется пасти стадо ребятишек, — но тут я положусь на ваш немалый опыт.

— Правильно.

Улыбнувшись и жизнерадостно отсалютовав, он сбежал по пустынному коридору в тихую гавань своей каюты. Все тело словно пульсировало от торжества и нервной головной боли, так что казалось, будто он парит в воздухе. Когда за ним задвинулась дверь, он упал на кровать и вцепился в покрывало.

«Это действительно произойдет!»

Позже, прилежно просматривая на комме вахтенные журналы, он наконец нашел упоминание о предыдущем визите «Ариэля» на Архипелаг Джексона четыре года назад. Достаточно непонятные упоминания. Они начались с потрясающе скучных подробностей, касающихся договора о вооружениях, которые следовало погрузить с орбитальной пересадочной станции дома Фелл. Вдруг взволнованный голос Торна произнес: «Марко потерял адмирала. Его захватил в плен барон Риоваль. Я собираюсь заключить с Феллом отвратительное соглашение».

Потом шли записи экстренного полета боевого катера на планету, а потом «Ариэль» внезапно улетел со Станции Фелл, получив только половину груза. За этими событиями последовали удивительно интересные, но совершенно непонятные разговоры адмирала Нейсмита с баронами Риовалем и Феллом соответственно. Риоваль был вне себя и так и сыпал самыми экзотическими угрозами. Лжеадмирал встревоженно изучал искаженное яростью благообразное лицо барона. Даже в обществе, где безжалостность высоко ценится, Риоваль считался человеком, которого другие джексонианские воротилы старались не задевать. Похоже, адмирал Нейсмит на что-то нарвался.

Гнев Фелла был более сдержанным и холодным. Как всегда, вся действительно важная информация, включая причину прилета, содержалась в устных приказах Нейсмита. Но все же ему удалось выяснить удививший его факт: пятиметровая сержант Таура оказалась продуктом генетической лаборатории Бхарапутры, генинженерным прототипом суперсолдата.

Словно неожиданно встретил кого-то из родного города. Его захлестнула странная волна ностальгии, и вдруг ужасно захотелось встретиться с Таурой и удариться в воспоминания. Похоже, Нейсмит похитил ее сердце — или по крайней мере похитил ее саму, хотя, кажется, Риоваль кипел не из-за этого. Все было ужасно запутано.

Но он узнал и еще один неприятный факт. Барон Фелл планировал использовать клона. Его старый враг Риоваль мстительно подстроил убийство клона Фелла прежде, чем произошла пересадка мозга, поймав Фелла в стареющем теле, но намерение было налицо. Несмотря на запасные планы Бела Торна, он принял твердое решение не иметь дела с Феллом, если только удастся этого избежать.

Горестно вздохнув, он отключил комм-пульт и снова принялся практиковаться с командирским шлемом: к счастью, обучающую программу изготовителя так и не стерли из памяти.

«Я все-таки это сделаю».

— «Ариэль» опять не ответил, сэр, — виновато доложила лейтенант Герелд.

Майлз в ярости сжал кулаки и принялся мерять шагами навигационную рубку «Триумфа».

— Третий раз… Третий? Вы отправляли сообщение после каждого скачка?

— Да, сэр.

— Третий раз — никакого ответа! Вот черт, что там с Белом?

На этот риторический вопрос лейтенант Герелд беспомощно пожала плечами.

Майлз с мрачным видом шагал от стены к стене. Проклятое время задержки! Он хотел знать, что там творится сейчас. Направленный луч связи пересекает обычное пространство со скоростью света, но единственный способ передать информацию через п-в-туннель — это записать ее и отправить с каким-нибудь кораблем. Потом, с Переходной станции ее снова транслировали — и так далее. В районах с активной связью корабли-курьеры совершали переходы раз в полчаса, а иногда и чаще. Между Эскобаром и Архипелагом Джексона курьеры ходили строго по графику — каждые четыре часа. Итак, время задержки определялось не только пределом скорости света, но и рядом других факторов. Порой это оказывалось весьма полезным для тех, кто вел сложные финансовые игры в масштабах галактики. Или для тех, кто привык самостоятельно решать проблемы, не посвящая начальство во все подробности. Майлз и сам нередко откалывал подобные номера. Просьба разъяснить приказ, ответ, еще одна просьба о разъяснении… Пока тянулась вся эта переписка, можно было многое успеть сделать. Потому-то Майлз лично составил приказ об отзыве «Ариэля» — решительный и абсолютно однозначный. Но Бел не попытался отделаться фразой типа «Вы о чем, сэр? Я не понял». Бел не ответил вообще.