Вячеслав Назаров - Игра для смертных

— Бедный Йорик!

Дэвид поднял в руке пластиковый череп, пародируя Гамлета. Несмотря на кажущееся спокойствие, он был взвинчен до крайности. Он не ощущал усталости, хотя работал уже двое суток без передышки. Он не чувствовал собственного тела; только чуть покалывало сердце, давая знать о выкуренных сигаретах и выпитом кофе. Мысли летели легко и стремительно, как призраки в страшном сне.

Что-то делает сейчас Кларк? Видимо, спит на террасе, закутавшись в двойной стеганый плед, запутавшись в своих разносторонних теориях и сентиментальных моральных канонах. Спит и не знает, что его покорный ученик стал всевластным Повелителем Времени и что его, кларкова карта бита.

— Бедный Йорик!

Дэвид не без труда вернулся из сияющего завтра к неотложному сегодня. Череп в его руке еще дымился.

— Типичный инсульт, как говорят медики. Человек и машина — все смертны. А посему — адье, дорогой друг!

И Горинг ловким броском отправил отслуживший службу НЭМ в ящик с хламом.

Однако, что же делать дальше? Как сказал Горинг будущий? «Куда иду? Ну, разумеется, к «Сатурну»… Гм… Попахивает мистикой. Впрочем… О господи!

— «Сатурн», а не Сатурн!

Конечно, «Сатурн»! Как он сразу не догадался! Ведь еще тогда Кларк говорил, что размер Петли будет зависеть от мощности прибора. «Сатурн» вот это голова!

Горинг стал лихорадочно упаковывать хронофон в чемодан. Это оказалось делом нелегким. «Паук» вошел сразу, но щупальца «спрута» с визгом вырывались из-под крышки, несколько раз ударив Дэвида в лицо. Дэвиду пришлось провозиться минут пятнадцать, прежде чем закрылся замок чемодана.

Дэвид почувствовал, что смертельно хочет есть. Но медлить было нельзя. Он достал из холодильника ветчину, сделал наспех несколько бутербродов и сунул их в карман плаща. Туда же отправился и термопакет с горячим кофе.

Ну, кажется, все. Ах да, ключ. Какая удача, что Кларк сам предложил ему ключ от «Сатурна»!

Дэвид открыл сейф, достал ключ. Впрочем, ключом это замысловатое изделие, напоминающее увесистый лучевой пистолет, можно было назвать только обладая фантазией Старковского. Старковский в свое время отказался от всякой охраны «Сатурна», явно не доверяя бдительности сторожей, а еще больше — элементарности пяти чувств. Его питомец нуждался, по его мнению, в глобальной охране, и он придумал нечто совсем неожиданное — какой-то чудовищный «мыслящий» суперключ на микротранзисторах, который основательно «задумывался» даже перед тем, как открыть дверь озонатора или душевой. Кларк тогда долго ворчал, но потом неистребимая любовь к чудакам победила, и Старковский получил разрешение.

Теперь безлюдье «Сатурна» было только на руку Горингу. Дэвид с усмешкой повертел тяжеленный «волшебный ключик» и сунул его за пояс комбинезона.

Теперь — вперед!

— Ты куда?

Горинг вздрогнул, словно кто-то разрядил под самым его ухом кольт. Он оглянулся, и первое, что он увидел, было ослепительно белое колесо, висящее над столом. Сначала центр колеса был сплошным черным пятном, но вот, бешено вращаясь, колесо превратилось в голубой обод, который постепенно мерк, а из черного пятна в центре стало вырисовываться лицо, словно материализуясь из цветного тумана.

Горинг узнал в полупрозрачной голове себя прошлого. Он облегченно передохнул и попробовал улыбнуться:

— Ух! Так с непривычки инфаркт получить можно… Куда иду? Ну, разумеется, — к «Сатурну»…

Лицо Горинга прошлого вытянулось.

— К Сатурну? — удивленно и испуганно спросил он.

Дэвиду стало смешно. До чего же глупо и нелепо выглядел этот Горинг прошлый! Удивленная и беспредельно тупая полупрозрачная физиономия с нимбом вокруг головы вдобавок. Ни дать, ни взять — святой великомученик. И голос глухой и гулкий одновременно, как в развалинах древнего храма. Прямо потусторонний дух.

— Конечно, дорогое мое прошлое, — ухмыльнулся в ответ Дэвид.

Неожиданно Горингу пришла в голову забавная мысль: а что если библейские легенды о громе среди ясного неба, о глухом и гулком голосе среди туч, вещающем засуху или мор, явления святых с нимбами вокруг головы — что если все эти сказки — правда? И что все это — сеансы хронофонной связи через века из будущего, в котором, естественно, все будут знать и Формулу Петли, и устройство хронофона? Значит, наша «свобода воли» — блеф, и мы живем в причинно-следственном ключе, уготованном для нас нашими потомками? Неужели…

Кольцо с головой Горинга вдруг с грохотом взорвалось, превратилось в колонну синего света, настолько яркого, что Дэвид зажмурился. Уши заложило тянущим душу свистом, который через секунду стих, достигнув нестерпимой высоты.