Клиффорд Саймак: Что может быть проще времени

– Расскажи, – попросил Рэнд.

– Тут нечего рассказывать. Я натолкнулся на это существо, когда время уже кончалось. И не успел ничего сделать, как меня потащило назад. Ты должен что-то придумать, Кирби. Это чертовски мешает.

– Вряд ли это возможно, – Рэнд покачал головой.

– Вы должны позволить нам хоть иногда действовать по собственному усмотрению, – настаивал Блэйн. – Лимит времени не должен быть таким строгим. А то приходится торчать все тридцать часов на планете, где нечего делать, а когда, кажется, что-то находишь, тебя возвращают на Землю.

Рэнд усмехнулся.

– И не пытайся утверждать, что вам это не по силам, – продолжал Блэйн. – Я знаю, что это возможно. В распоряжении «Фишхука» столько ученых…

– Да, нет, я не спорю, – ответил Рэнд, – это возможно, конечно. Просто мы не хотим выпускать контроль из своих рук.

– Боитесь, кто-нибудь останется?

– Не исключено.

– Зачем? – удивился Блэйн. – Ведь там ты уже не человек. Только человеческий разум, запрятанный в хитроумную машину.

– Нас устраивает все как есть. И потом, мы очень ценим вас, исследователей. Меры безопасности необходимы. Вдруг за пять тысяч световых лет случится авария? Вдруг что-то произойдет и разведчик не сможет управлять машиной? В этом случае он для нас потерян. А так все делается автоматически. Отправляя вас, мы знаем наверняка, что вы вернетесь.

– Вы слишком высоко нас цените, – сухо заметил Блэйн.

– Вовсе не слишком, – возразил Рэнд. – Ты даешь себе отчет, сколько человек приходится отсеять, прежде чем найдешь подходящего? Он должен быть и телепатом, и иметь способности к телепортации, и обладать психикой, способной выдержать все, что бы ни встретилось в космосе. И наконец, он должен быть предан «Фишхуку».

– Ну, преданность-то вы покупаете. Тут еще никто не жаловался на слишком маленькую зарплату.

– Я говорю о другом, – остановил его Рэнд, – ты знаешь о чем.

А каков ты сам, подумал Блэйн, какими человеческими качествами надо обладать, чтобы работать в системе безопасности? Может, надо уметь подслушивать чужие мысли, подглядывать в чужой разум? Но я знаю Рэнда много лет и не замечал за ним таких способностей. Если бы Рэнд был слухачом, зачем ему держать людей, единственная задача которых – подслушивать чужие мысли?

– И все-таки, – сказал Блэйн, – я не вижу необходимости держать нас под контролем постоянно. Мы могли бы…

– Не пойму, чего ты так беспокоишься. Полетишь еще на свою драгоценную планету и продолжишь, что начал.

– Конечно, полечу. Я ведь ее нашел, так что в какой-то степени моя.

Он допил виски и поставил бокал.

– Все. Спасибо. Я пошел.

– Ладно, – ответил Рэнд. – Не буду тебя задерживать. Ты завтра работаешь?

– С девяти.

Блэйн открыл массивную, роскошно украшенную дверь и вышел на площадь. Он всегда стоял здесь минуту-другую, наслаждаясь городом, который в этот час особенно хорош. На площади, залитой мягким светом уличных фонарей, прохожие казались бесплотными тенями. Легкий вечерний ветерок шелестел листвой. Молча, почти бесшумно проносились вечно спешащие автомобили. И все это было слегка подернуто таинственной тонкой дымкой осеннего вечера.

Но сегодня он не стал любоваться городом. Не было времени. В его распоряжении оставалось всего восемь минут. Каких-то жалких восемь минут.

Его машина на стоянке всего в пяти кварталах отсюда, но до нее не успеть дойти. Рисковать нельзя. Машину придется оставить…

И еще этот Кирби Рэнд. Зачем ему вдруг понадобилось выходить из кабинета и звать меня выпить именно в этот вечер?

Вроде бы все выглядело вполне естественно, но от разговора с Рэндом у Блэйна остался осадок легкого беспокойства, ощущение, будто Рэнд знал, что крадет у него время, будто он о чем-то подозревал.

Но все это позади, успокаивал себя Блэйн. Конечно, мне не слишком повезло, но ничего страшного пока не случилось. Может быть, так даже лучше. Если б я взял машину, «Фишхук» знал бы наверняка, где меня искать. Но если уж меня вынудили остаться в городе, то я исчезну за десять минут.

Блэйн зашагал вниз по аллее и свернул в направлении, противоположном стоянке.

Еще бы десять минут, повторял он про себя как молитву. За эти десять минут я найду дюжину мест, где можно спрятаться – спрятаться, чтобы прийти в себя, подумать и решить, что делать дальше. Потому что сейчас, без машины, я просто не знаю, что предпринять.

У него будут эти десять минут, он не сомневался в этом, только бы ему повезло, только бы не встретить кого-нибудь из знакомых.