Ана Хит - Агент СиЭй-125 - до и после

Чемодан появился довольно скоро, я его схватила, вижу – не мой. Точно такой же, но более потрёпанный. Я положила его обратно. Весь багаж уже разобрали, я начала нервничать, злиться, неуклюже бегать с телегой, которая плохо мне подчинялась, всех распихивать, бурча при этом: «Excuse me!» А чемодан, который вроде мой, да не мой, всё вертелся, и никто его не брал. И тут меня осенило, что какой-то самозванец из той же очереди в универмаге «Москва», прежде относившийся к своему чемодану не столь трепетно, тоже оказался в моём самолёте. И вот, увидев мой чемодан, он обрадовался, взял его и ушёл, не обратив внимание на очевидную разницу. Швырнув телегу (на которую мне пришлось отдать $1.50 из имеющихся $330, предварительно намучившись при размене денег, а потом при её отдирании от длинной цепочки таких же телег), я бросилась в таможню, где успела увидеть, как три беспредельно счастливых товарища в числе своих 20-25 чемоданов гордо вывозят и мой. Покричала, объяснила – успела-таки! «А почему здесь никто не проверяет багажные бирки?» – недоумевала я, впервые проходя таможню на американской земле. А потому, что я – в Америке!!! Потому, что здесь вообще никто ничего не проверяет!!!

По приезде в Америку я провела чуть меньше месяца на восточном побережье: в Нью-Йорке – у Метью, в Провидансе – у своей троюродной кузины, и в Бостоне – у двоюродной тёти. Должна сказать, что Метью героически принимал нежеланную гостью: угощал, помогал ориентироваться, составил вполне респектабельное резюме, познакомил с какими-то людьми.

Было решено, что моя, тогда мало мне знакомая, другая троюродная кузина, проживающая в Лос Анжелесе, купит мне билет в Калифорнию, и я погощу у неё какое-то время.

Америка полюбилась мне с первого взгляда – мне нравилось абсолютно всё. Из самых первых впечатлений были краски. Огни Times Square в Нью-Йорке после серо-бежевого советского декора так радовали глаз! Удивляло, что не было закрытых, запертых дверей – можно было запросто пнуть и открыть любую дверь (в тех редких случаях, когда дверь сама не открывалась при приближении к ней), зайти в любую гостиницу, библиотеку, магазин, учреждение, не пройдя через полицейский дозор. Это было таким контрастом после нескольких лет проживания в МГУ, где к себе домой, в общежитие, невозможно было попасть без позволения милиции! При этом почему-то все те, кто не имел пропуска и права находиться в здании, преспокойно там жили месяцами (например, любой проныра, мастерски имитировавший «местное» выражение лица), а люди с законными гостевыми пропусками, типа моей мамы, должны были постоянно извиняться, оправдываться и что-то доказывать.

В связи с этим не могу не рассказать очаровательную миниатюру из нашего детства. Однажды наш папа получил путёвку в санаторий в Ессентуках. А для нас троих снял комнату неподалёку. И вот, как-то раз пришли мы с мамой в папин санаторий, сидим и ждём его в фойе. Советский санаторий, а тем более санаторий ГлавАтома, – это вам не шутка, это практически режимное заведение, почти что зона, так что сидим мы тихо, нудно поскуливаем в мамино плечо. Ну так вот, ждём мы, стало быть, окончания папиных процедур, изнываем, отошли от скуки на два метра посмотреть какие-то картинки на стене. А тут входит некая местная начальница: то ли дежурный врач, то ли администратор, то ли замполит северо-кавказского военного округа, оглядывает орлиным взором пространство и чеканным голосом профессионального работника безопасности обращается к нам, тогда ещё совсем детям.

– Так. Вы что здесь делаете? Я от ужаса онемела.

– Ждём папу, – кое-как преодолевая страх, ответил брат.

– Папу будете ждать на улице, – не допускающим возражений тоном сказала Администраторша, после чего развернулась в сторону нашей мамы.

– А вы? Вы что здесь делаете? – буравя маму взглядом следователя, допрашивающего только что пойманного на месте преступления вора, продолжила Администраторша разбор серьёзной ситуации.

– Я с ними, с ними, – извиняющимся голосом оправдалась мама, ошарашив Администрацию санатория такой неожиданной моделью семейной иерархии.

Разумеется, фраза «я с ними» тут же была включена в золотой фонд семейной истории.

А вот другая история, прекрасно иллюстрирующая традиционную советскую атмосферу в курортных местах. Дело было опять-таки на Северном Кавказе, в Пятигорске. Совсем молодые мама и папа, только что поженившиеся, вздумали поотдыхать. Ну, а советский отдых, как известно, невозможен без Общепита. И вот, приходят наши будущие родители в столовую самообслуживания (старшее поколение, безусловно, помнит оглушающий и сбивающий с ног на расстоянии морской мили запах трудно сказать чего), мама садится за свободный столик (повезло!), а папа берёт поднос и идёт за едой. В это время откуда ни возьмись появляется Советская Гражданка со своим полным еды подносом, окидывает взглядом разведчика поле боевых действий и, безошибочно определив слабое звено, без всяких там церемоний усаживается на папино место. Мама робко подаёт голос, сообщая, что место занято. Гражданка преспокойно сидит, ест свою еду и никакого внимания на мамины растерянные «извините» не обращает. Но тут подходит папа с подносом и с безукоризненной вежливостью сообщает Гражданке, что место занято, и просит её встать. Смерив папу презрительным взглядом (недорезанный интеллигент, хлюпик и нацмен к тому же!), Дама, очевидно, закалённая в курортных баталиях, явно только что прибывшая сюда с земли русской и даже не подозревающая, что находится на Кавказе, отрезает: «Понаехали тут с Кавказа!» Папа, несколько огорошенный такой поразительной географической осведомлённостью, совершенно спокойно и всё так же вежливо сообщает ей: «А вы знаете, вы – порядочная нахалка и хамка», на что Дама начинает вопить на всю столовую, сотрясая местность неожиданно мощными децибелами: «Хулиган! Хулиган пришёл обедать!» Так что бессмертное «Хулиган пришёл обедать!» было старательно сохранено родителями для грядущих поколений.