Мария Атчикова - Что вы втираете. Как научиться выбирать косметику, которая работает

Есть еще два вида клеток, с которыми обязательно стоит познакомиться. В отличие от товарищей, описанных выше, они более самостоятельны, всегда очень заняты и имеют важный вид. Первые – фибробласты, начальники коллагена и эластина, ревизоры того самого водного геля дермы. Эти ребята делают все под ключ: фибробласты не только дают волокнам команду строиться, но и занимаются очисткой отслуживших свое белковых молекул. Поэтому, когда мы говорим про уменьшение выработки коллагена и эластина, это в первую очередь означает, что фибробласты обленились: с возрастом они начинают работать не так быстро и эффективно. Причем интересно, что, если они начнут манкировать хотя бы одним-единственным процессом утилизации старого коллагена (это безостановочный процесс: коллаген и эластин все время обновляются), это тоже скажется на состоянии кожи, даже если формально скорость производства нового будет прежней.

Вторые – клетки Лангерганса, названные в честь их первооткрывателя. Они отвечают за коммуникацию в контексте иммунитета и водятся не только в эпидермисе. Как только под роговой слой пробирается какая-то бактерия, которой там быть не должно, клетка Лангерганса немедленно мчится на помощь. Информация о бактерии передается большим игрокам иммунной системы (строящимся в ожидании атаки) и сохраняется на будущее. Эти клетки напрямую на состояние кожи не влияют, как, например, фибробласты, но любая такая сигнальная активность внутри кожи учеными берется на карандаш в первую очередь: логично, что влиять на сигналы для определенных команд всегда чуть легче, чем пытаться перестроить всю систему. Было бы так здорово научиться командовать всего лишь одной клеткой, чтобы она делала всю работу по выстраиванию процессов, не правда ли?

Но вернемся в роговой слой. Надо сказать, что обычные учебники биологии рассматривают его только как часть эпидермиса. Однако косметология всегда уделяла именно ему максимум внимания: это та самая точка приложения любых полезных компонентов косметики, первый рубеж, который должны преодолеть кремы и сыворотки. Более того, чисто теоретически обычные средства для домашнего применения глубже этого слоя проникать и не должны, чтобы не нарушать важную для нас целостность защиты кожи.

Но, во-первых, абсолютно все, что мы наносим на кожу, влияет на нее прямо (как пилинг, который счищает один или несколько слоев роговых чешуек) или опосредованно (как любой крем; есть «правило 500 дальтон» – молекулы с такой массой (и меньше) все-таки протискиваются через роговой слой). Во-вторых, наука не стоит на месте и именно косметология развивается последние двадцать лет невероятными темпами, даже «ленивые» молекулы ученые научились доставлять специальными транспортными средствами. В-третьих, сложносоставные по своей природе формулы растительных масел содержат отдельные компоненты, которые пробираются довольно глубоко и очень быстро. Много лет назад основательница марки Decléor Соланж Дессимули (женщина-огонь, о которой будет отдельный рассказ) в ответ на мой скепсис по поводу действия масел на кожу посмеялась и посоветовала проделать нехитрый эксперимент – капнуть каплю эвкалиптового масла на пятку и подождать часок. Это был коварный план: через какое-то время действительно начинаешь чувствовать вкус эвкалипта на языке. Про проникновение и действие масел я с тех пор думаю и говорю крайне осторожно.

Я верю, что правильно подобранный крем действительно способен сильно облегчить жизнь. Не обязательно быть фанатично преданной «ритуалам ухода» – эта калька меня ужасно бесит, она добавляет ненужной важности и пафоса вполне привычным, бытовым вещам. И не нужно даже погружаться в изучение тысяч компонентов, хотя это и интересно с точки зрения познания мира, но я понимаю, что у всех у нас есть много гораздо более важных дел.

Можно сколько угодно играть в социальные эксперименты, демонстративно отказываться от макияжа и быть уверенной, что натуральная красота спасет мир. Но я определенно чувствую себя лучше, если эта моя естественность даже без блюра пудры действительно радует взгляд – мой, а не чей-то еще – и соответствует моим же стандартам красоты. Их немного, но они есть, и система ухода помогает их поддерживать; именно поэтому я сейчас пишу эту книгу, а вы ее читаете.

О том, кто именно живет внутри нас, и шок-контент

Начну с самого модного слова последних пяти лет – «микробиома». Само слово «микробиом», особенно в контексте косметологии, появилось в нашем лексиконе относительно недавно. На симпозиуме по косметической химии и инновациями L’Oréal и Givaudan Active Beauty (это вообще-то исторически парфюмерная компания, но сейчас у нее развивается именно подразделение функциональных активных компонентов) в 2018 году очень точно описали, почему все так: