После войны ученым не пришлось ломать голову над новыми методами борьбы с дифтерией. Анатоксин Рамона окончательно утвердился как средство, с помощью которого можно наверняка предупреждать заболевание. Но чтобы победить дифтерию в населенном пункте, надо подвергнуть прививке всех или хотя бы 90 процентов детей. Впервые именно это проделал еще в 1931 году известный советский ученый профессор П. Ф. Здродовский. Проведенные под его руководством массовые прививки в десять раз снизили тогда заболеваемость дифтерией в Ленинграде.
Огромных усилий потребовало это мероприятие от организаторов здравоохранения. Сам Рамон восторженно приветствовал успешный советский эксперимент. Война разрушила систему массовых вакцинаций. И хотя в нашей стране, особенно после введения обязательных прививок для детей, заболевания дифтерией резко уменьшились, полное ее уничтожение многим представлялось делом далекого будущего.
Представлялось, пока за дело снова не взялись ленинградцы.
КАК СОСЧИТАЛИ ВСЕХ
Шел 1948 год. Из Сибири, Средней Азии, из самых дальних уголков страны возвращались в родной город эвакуированные ленинградцы. Радостная встреча с родным городом для многих семей нередко омрачалась болезнью детей, в Ленинграде участились случаи дифтерии. Приезжавшие в город, как правило, имели на руках справки: дети привиты. Но как привиты? Об этом и зашел разговор на первом заселении «Дифтерийного комитета», который собрался осенью 1948 года под председательством профессора Владимира Ильича Иоффе. Создание такого «штаба» показалось вполне естественным ленинградским медикам, привыкшим в годы войны к четкой полувоенной организации своего труда. Комитет был органом общественным, его члены — ученые, организаторы здравоохранения, врачи-практики — не получали никакого вознаграждения, однако с первых дней они развернули самую кипучую деятельность.
По рекомендации профессора В. И. Иоффе ста тысячам детей в городе сделали так называемую пробу Шика, позволяющую судить о наличии или отсутствии иммунитета. Подобную пробу врачи делали и делают довольно часто, но в истории медицины известно мало случаев, когда бы она была такой массовой.
Когда подвели итоги проверки, оказалось, что у большинства детей (в том числе имевших справки) иммунитет к дифтерии очень слаб. В таких условиях нетрудно было предсказать кривую заболеваний. Волна заболеваний, без сомнения, должна была расти, пока в городе не накопилось бы достаточно переболевших и, следовательно, невосприимчивых. Тогда число заболеваний пойдет на убыль с тем, чтобы 3–4 года спустя повториться вновь. Именно такая закономерность вот уже много десятков лет наблюдается во всех крупных городах мира.
Можно ли остановить дифтерийные волны? Можно! — решил «Дифтерийный комитет». Можно, если сделать прививки всем детям трехмиллионного города. Всем без исключения. И впредь через строгие промежутки времени повторять ревакцинацию.
Казалось бы, решение простое, но как его осуществить? Необходимо было завести на каждого маленького гражданина карточку с адресом, возрастом и отметкой о прежних прививках. Только тогда система предохранения детей от дифтерии превратилась бы в безотказно действующий механизм. Сейчас такой механизм уже создан в Ленинграде. Но прежде чем почти миллион карточек занял свои места в картотеках детских поликлиник, сотням медицинских сестер пришлось обойти тысячи домов, квартир, подняться на несчетное число лестниц в поисках тех, кого предстояло защитить от дифтерии. Не пропустить ни одного ребенка — распорядился Комитет. Это звучало как приказ, а приказ должен быть выполнен.
Но недостаточно только обойти квартиры и записать живущих на участке малышей. На каждом шагу медикам приходилось бороться за то, чтобы мать поняла необходимость прививок. А ведь бывало и так, что родители скрывали детей, дабы уберечь их от «укола». Участковая медицинская сестра с Петроградской стороны Шура Шагароза, в прошлом фронтовичка, не раз жаловалась в те дни подругам: «На фронте, в операционной, и то было легче!»
Да, совсем не просто было выявить, пересчитать, записать, а потом привить почти миллион детей. Привить не один, а несколько раз каждого, не нарушая твердо установленные перерывы. И если это удалось, то в значительной степени потому, что медики, кроме своих прямых обязанностей, оказались еще и хорошими воспитателями. Они перестроили сознание, не побоюсь сказать, перевоспитали миллионы взрослых, убедили их в необходимости прививок и сделали многих родителей своими помощниками. Ленинградским врачам удалось превратить медицинское мероприятие в общенародное дело, дело, близкое каждой семье.
Читать дальше
