Журнал Здоровье №2 (74) 1961

Столетиями штурмует наука безмолвную, овеянную тайной крепость — мозг человеческий. Борьба за овладение этой крепостью полна счастливых находок и горьких неудач, невольных заблуждений и намеренных искажений истины.

Рассказывают, что однажды Чарлз Дарвин поссорился со своим любимым учеником из-за того, что тот осмелился предположить, будто скачок от обезьяны к человеку свершился с помощью божественной силы.

Если бы Дарвин знал, что через его лет с трибун крупнейших международных конгрессов можно будет вновь услышать о том, что духовную деятельность человека определяет некая таинственная «сила вне мозга»! Именно так высказывался совсем недавно крупный английский физиолог Эккльс, ученик Шеррингтона, того самого Шеррингтона, которого так остро критиковал за идеализм академик Павлов.

В науке о мозге проходит передовая линия давней, ожесточенной борьбы материализма с идеализмом, трезвого знания с туманной мистикой, отважной веры в познаваемость мира с трусливым неверием.

«…Труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг», — эти слова Энгельса, высеченные на стене одного из залов Института мозга Академии (Медицинских наук СССР, служат девизом наших отечественных ученых, исходной точкой их исследований.

Мозг человеческий не только создавал богатства земли. Мучительно борясь с природной стихией, одолевая трудности, познавая внешний мир, он создавал и самого себя.

В процессе развития нервная клетка — нейрон — приобрела две особенности, несравнимо отличившие ее от всех других живых клеток. Во-первых, она обладает «памятью» — способностью надолго сохранять в себе следы испытанного раздражения. Во-вторых, она может передать соседним клеткам то, что она «запомнила».

Нервные клетки связываются друг с другом при помощи особых отростков. Один из них длинный — аксон, множество других, более коротких — дендриты. А на них в свою очередь можно обнаружить мельчайшие чувствительные выступы — «шипики».

Установлено, что клетка и ее отростки имеют разный состав. Да и сами клетки коры головного мозга далеко не одинаковы по своему строению, форме, величине. Может быть, они имеют и разные функции, разные «специальности»? Над этим вопросом сейчас много размышляют ученые.

Крупный советский исследователь профессор С. А. Саркисов обратил внимание на группу звездчатых клеток, предположив, что именно они играют особую роль в глубинных механизмах человеческой памяти.

Этих клеток мало у животных и очень много у человека, особенно в верхних, более новых слоях коры головного мозга. В процессе утробного развития не только возрастает их количество, но сложнее и тоньше становится структура: вначале они похожи на крестик или знак умножения, потом на звездочку, а полностью сформированные — на причудливый рисунок снежинки.

Величественны и прекрасны творения мысли человеческой…

Аксоны других клеток обычно выступают за пределы коры, передавая свои сигналы нижележащим отделам мозга и далее — мышцам, а аксоны звездчатых, как правило, остаются в коре. Не потому ли, что эти клетки закрепляют, «сохраняют» в мозгу поступившие впечатления? Звездчатых клеток особенно много в области зрительного анализатора. Это совпадает с известным фактом: зрительное впечатление — самое сильное, запоминающееся. Недаром говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать…

Связь нервных клеток между собой — это и есть, видимо, несравнимо сложная, но все-таки познаваемая, материальная, зримая основа человеческого мышления. От состояния самих клеток, от протекающих в них тончайших химических процессов, от особенностей синапсов — контактов между клетками — зависит сознание человека, ясность его мысли.

Совсем недавно найдены химические вещества, способные влиять на синапсы, ослаблять или усиливать их. Это захватывающее по своим перспективам открытие дало блестящие результаты при лечении психических болезней. И как знать, не принадлежит ли ему более широкое будущее?

14 миллиардов клеток коры головного мозга могут благодаря своим отросткам вступать в бесчисленные сочетания. А это значит, что возможности человеческого познания из имеют границ.