Иван Дубровин - Все об обычном укропе

Если уж смотреть правде в глаза, то должное надо отдать лишь хирургам — они, действительно, реально могут помочь, удалив не подлежащий лечению тот или иной орган, и напрасно среди нас бытует мнение, что хирурги — это маньяки с остро наточенными скальпелями, так и высматривающие — чего бы им оттяпать у беззащитного больного.

Это не так. Прежде чем приступить к операции, добросовестный врач проведет все необходимые обследования и всеми силами попытается обойтись консервативным лечением. И только если перед ним действительно запущенный случай, когда не остается ничего другого, как оперировать, вот тогда в дело и будет пущен ланцет, но операция будет проведена с максимальной бережностью, чтобы не нанести пациенту непоправимый вред.

Так что, оказавшись в хирургическом отделении, не стоит заранее примерять на себя плотницкий метр — здесь вам помогут наверняка.

Впрочем, хирургия надежно отделена от других отраслей медицины и сама по себе занимает достойное место, где никакая другая медицинская наука не сможет ее заменить.

Народные средства сегодня прочно вошли в наш лечебный арсенал благодаря своей эффективности и отсутствию вредного воздействия на организм. Само собой, отравиться можно и борщом, так что во всем следует соблюдать меру, и уж тем более это относится к процессу лечения.

Во все времена умелые медики находились в почете и уважении, ведь болели и государи, и простолюдины, которые, в отличие от первых, могли еще и щедро отблагодарить вылечившего их врача. Однако они также имели и возможность отрубить голову невеже.

Во всякое время были свои законы, и придворные врачи здорово старались, пользуя королей и принцев разными, только им одним ведомыми настойками и отварами. Надо заметить, что раньше врачу оказывалось полнейшее доверие, и господин, прибегнувший к его услугам, безоговорочно выполнял все указания, какими бы нелепыми на первый взгляд они ни были, и, морщась, пил самые горькие снадобья.

Как правило, приходило выздоровление, причина которого напрочь отсутствует в наше время — пациент верил в умение своего врача, верил в его тайные знания, что создавало исключительно благоприятную психологическую атмосферу в ходе лечения — больной выздоравливал, потому что был уверен в выздоровлении.

Сегодня вряд ли кто из нас верит медикам настолько, что не представляет себе иного исхода болезни, как выздоровление. Обычно мы, сидя в очереди на прием, скептически разглядываем дверь врачебного кабинета, помышляя лишь о больничном листе. Конечно, это не относится к таким заболеваниям, которые пугают нас болью и прочими не слишком приятными симптомами — вот здесь-то мы мчимся в больницу, как тонущий к шлюпке, надеясь на облегчение страданий.

Так предусмотрено природой, что генетически от человека к человеку передается в ходе поколений сопротивляемость организма к болезням и его способность развиваться в окружающем мире. Здоровые отец и мать никогда не произведут на свет слабое дитя, это может произойти только в семье, где один из родителей страдает тем или иным заболеванием, которое способно повлиять на здоровье будущего ребенка.

Такие неблагоприятные факторы, как правило, воздействуют еще во внутриутробном периоде, когда охранительные механизмы формирующегося плода еще очень несовершенны и ребенок подвержен не только прямому болезнетворному влиянию, но и отрицательно реагирует на болезни матери.

Всем известна история с «талидомидными» детьми. В свое время в Соединенных Штатах был очень распространен транквилизатор талидомид, который в больших количествах выписывался врачами беременным женщинам, которые, как известно, подвержены различным неврозам в силу мощных гормональных сдвигов во время беременности. По неизвестным причинам талидомид посчитали безвредным препаратом и стали, естественно, рекламировать, как истинную панацею от нервных стрессов.

Через некоторое время в больницах начали появляться на свет дети с явными признаками врожденных уродств. Поднялась нешуточная паника — еще бы, чуть ли не каждый третий ребенок не способен к жизни или является умственно отсталым.

А талидомид все так же продолжал свободно продаваться во всех аптеках, и беременные глотали его совершенно бесконтрольно. Тем более что препарат этот был достаточно слабый и к нему быстро наступало привыкание, как и ко всем транквилизаторам. Прежняя доза переставала давать нужный эффект, и женщины увеличивали ее, не подозревая о том, что ребенок, которого они носят под сердцем, уже практически мертв.