Ксения Иваненко - Психические расстройства и головы, которые в них обитают

Приехали врачи, промыли мне желудок. Мама пыталась меня одеть, потому что самостоятельно я ничего сделать была уже не способна. Должно быть, ужасно выглядело со стороны. Я пыталась сама влезть в джинсы, но ноги не слушались, все движения выходили какими-то неестественными. Меня под руки вывели из квартиры и доставили в больницу, на этот раз – в токсикологическое отделение, где я провела недели полторы. Перед выпиской со мной разговаривал психиатр, которого я видела впервые с момента поступления. Это был крупный, очень неприятный мужчина, он не располагал к общению, тем более к общению на деликатные темы. Пригласив меня в кабинет, он усадил меня на стул, а сам остался стоять напротив, из-за чего мне приходилось смотреть на него снизу вверх. Из-за этого психологического давления я не могла с ним нормально разговаривать и ушла, не получив никакой помощи.

В следующий раз я очень сильно вскрыла себе руку и повредила нерв. В больницу меня доставили в сильном алкогольном опьянении. Я увиделась с мамой после операции и неожиданно всё ей высказала. Припомнила её уборку, когда я была на грани смерти, припомнила всё равнодушие, которым довольствовалась столько лет. Много всего лишнего наговорила. К сожалению, так и не извинилась. У нас в семье это как-то не принято… Наговорим друг другу гадостей, а потом делаем вид, что ничего не произошло. Мне было стыдно, но в то же время стало и легче – я наконец-то высказала всё то, что думала.

В тот раз я загремела в больницу уже на месяц. Там тоже был кошмар. Не было возможности индивидуально поговорить с врачом, общий осмотр происходил раз в неделю: всех пациентов собирали в столовой и у каждого было не больше 2 минут, чтобы рассказать о своём состоянии психиатру. Мне поставили затяжную депрессию. Когда мама обратилась к врачу и попросила поподробнее ввести её в курс дела, психиатр лишь грубо ответил: «Вы сами, что ли, не видите? Шизофрении нет, значит, не важно какой диагноз».

Много лет я не получала должного лечения и думала, что во всех психушках так. Я не знала, что делать, я была в полном отчаянии. Накануне моего двадцатитрёхлетия моя крыша поехала уже совсем основательно. Я боялась потеряться в метро, даже когда мне надо было проехать всего пару станций по прямой, я выходила в курилку в институте и не понимала, где я нахожусь. Только знакомые лица помогали держаться на плаву. Да и то мне не удавалось их идентифицировать, я не понимала, передо мной стоит мой одногруппник или, например, сосед. Я просто видела знакомое лицо и понимала, что нахожусь в каком-то правильном месте. Я не могла сосредоточиться на занятиях, я зацикливалась на одной мысли, и она занимала всю оперативную память, не давая ничему работать. Как-то раз перед парой я не успела доесть салат, прибежала в аудиторию, пыталась вникнуть к лекцию, а в голове лишь: «са-а-а-а-л-а-а-а-т, нужно доесть с-а-а-а-а-а-лат, са-а-а-лат». Очень жёсткий тупняк. А вскоре дошло до того, что иногда я переставала понимать, что говорят люди. Я сидела на паре, слушала преподавателя, но не понимала ничего из его речи, он будто разговаривал на иностранном языке, ни одно слово не было мне знакомо. Это было последней каплей, я испугалась, что навсегда потеряю связь с реальностью.

Я начала искать психиатрическую клинику, где бы мне могли помочь. Несколько дней я изучала сайты психушек, читала отзывы, сидела на форумах. А чтобы хоть как-то отвлечься, пила водку, как не в себя, но опьянеть так и не выходило. Мне удалось объяснить всё маме, и вскоре мы поехали сюда. Пришлось сто раз рассказать одно и то же разным врачам, это давалось нелегко и сильно утомляло. Но я была так поражена, что меня, наконец, слушают, что продолжала говорить, говорить…

Я пролежала чуть больше трёх месяцев, и мне, наконец, поставили нормальный диагноз – биполярное аффективное расстройство. Подобрали лекарства. К моменту выписки я впервые за долгие годы почувствовала себя хорошо. На какое-то время прекратила себя резать, постоянно поддерживала связь со своим психиатром. Мучил только дикий жор из-за лекарств. Я могла встать ночью часа в три, отправиться на кухню, разрезать пополам батон белого хлеба, обильно смазать его майонезом и сожрать всё это в один присест. Из-за этого, конечно, очень сильно потолстела, килограмм на 20, наверное. Я жаловалась на это врачу, мне несколько раз меняли схему лечения, но никакие лекарства не давали такого положительного эффекта, как те, от которых набирала вес. Пришлось сделать выбор в сторону лекарств и смириться со своей полнотой.