Анна Берсенева - Как зачать ребенка

Кстати, космические суммы в сотни тысяч долларов, которые якобы должны готовить генетические родители, – это из области сплетен. За то, что женщина выносит и родит ребенка, она получает от пяти до пятнадцати тысяч долларов – в зависимости от того, как сложились ее отношения с «заказчиками». Все остальное – питание, медицинское обслуживание – как уже было сказано, можно зафиксировать в договоре отдельной строкой.

Но понятно же, что самый распрекрасный договор все равно может быть нарушен, причем так ловко, что никакой суд это дело не разберет.

Что такое, например, полноценное питание? Для иной дамы это может оказаться питание в «Макдоналдсе». И что делать генетическим родителям – дежурить у входов во все эти закусочные с целью уличить недобросовестную вторую сторону?

Или, наоборот, генетическая мамаша может оказаться такой клушкой-паникершей, что до нервного срыва доведет сурмаму, требуя, чтобы та с утра до ночи поглощала белковую пищу, то есть мясо, от которого ее тошнит.

А как оговорить в договоре ту часть взаимоотношений, которая определяется не деньгами, а общей культурой? Ведь среди сурмам, к сожалению, с большой вероятностью могут оказаться женщины с той же самой психологией, с которой их «психологические копии» бросают своих детей в роддомах.

Вот Наташа, пока лежала на сохранении, наслушалась просто диких историй о том, как не обремененные этой самой общей культурой сурмамаши изводили своих «работодателей» разноообразными невыносимыми требованиями.

Пусть твой мужик меня в ресторан сводит, а то буду есть одни чипсы с кока-колой.

Вези моего ребенка на море, а то сама с ним поеду – мне тоже позагорать охота.

Купи мне вон то кожаное пальто, а то вообще передумаю рожать – сделаю аборт, и поди докажи, что это у меня не выкидыш случился.

К сожалению, именно сурмамы чаще ведут себя подобным образом по отношению к генетическим родителям, нежели наоборот. Конечно, не все «работодатели» являются ангелами, среди них немало людей, которые обычно живут по принципу: я плачу деньги – я и заказываю музыку. Но в данном случае они вынуждены поступиться этим своим жизненным принципом. Потому что так сильно хотят ребенка и так боятся, чтобы его рождение не сорвалось, что готовы выполнять любые капризы и даже терпеть хамство со стороны женщины, которая волей судьбы оказалась связана с ними такими прочными узами.

А то еще, месяце на пятом, в игру может вступить муж этой женщины с собственными неожиданными требованиями, вроде приобретения для него лодки и палатки в качестве компенсации за отсутствие полноценного секса во время суррогатной беременности супруги. И удивляться этому тоже не приходится. Чего хорошего ожидать от мужчины, который позволяет своей жене вот так зарабатывать деньги, вместо того чтобы наизнанку вывернуться, но избавить ее от подобного заработка?

В общем, не от хорошей жизни обе стороны на это идут.

Но ведь именно то, как человек ведет себя не от хорошей жизни, зачастую и позволяет понять, достоин ли он вообще звания человека. Потому-то люди и решаются прибегнуть к помощи суррогатных матерей, надеясь, что им повезет.

Ведь хороших людей все-таки больше, чем плохих. Так хочется в это верить!

Да, послесловия у этой книжки не будет. Я не беру на себя смелость раздавать дилетантские, да еще заочные советы всем и каждому, а значит, никакого обобщения в финале и быть не может.

А некоторым читателям, возможно, и вовсе не нужны советы, касающиеся этой сферы человеческой жизни. Потому что они читали эту книгу без всякой практической цели – просто оттого, что им кажется захватывающе интересной та великая тайна жизни, которая связана с зачатием. Надеюсь, что-то в этой тайне стало им понятнее, как стало понятнее и мне, когда я эту книжку писала.

Вообще же, тайна жизни, конечно, не имеет ни начала, ни продолжения, ни окончания. В этом я убедилась, когда «пробирочная эпопея» моих героев благополучно завершилась. Из всех, о ком я написала, некоторое разочарование постигло разве что Веру. Она так надеялась на двойняшек, что сообщение врача о будущем единственном мальчишке даже плакать ее заставило.

– Ведь все в один голос уверяли: у тебя обязательно двойня получится… – всхлипывала Вера. – И вот, пожалуйста… Все-таки – тайна, – заключила она, успокаиваясь.

Зато и у Кати, у которой тоже зачался мальчик, и у Наташи, которой «сделали» девочку, известие о беременности вызвало один сплошной восторг. Как, наверное, и у всех участников программ ЭКО. Потому что дети, рождающиеся в результате этой сугубо медицинской процедуры, отмечены одним совсем не медицинским качеством: все эти дети – желанные .